Я огляделся, все наши были тут, все связаны, некоторые уже начали приходить в себя, некоторые были ещё без сознания. Спасать нас некому, придётся выкручиваться самим. Я подёргал путы, связан я был крепко, единственное, что могло шевелиться, была голова. Ей я и завертел, ища способ спастись. Стоп. Не может быть такого! Я ещё раз поднял голову верх, и точно! Солнечный диск был уже на четверть закрыт наползающей на неё луной. Здесь и сейчас началось солнечное затмение! Я буду не я, если этим не воспользуюсь. Выпрямившись, насколько это позволяли стягивающие меня верёвки и, добавив в свой голос патетики и малую толику сумасшествия, заголосил.
– На колени, неверные! (Почему неверные, без понятия, но задумываться некогда, надо продолжать). Вы подняли свои грязные лапы на любимых детей Единого Духа! И жестокая кара за ваши злодеяния уже близко!
Голос сорвался на визг, но ничего, главное получилось привлечь всеобщее внимание.
– Вы думали так просто обидеть нас? Нас, тех, что шли к вам с чистым сердцем и дружелюбными помыслами!? Нет! И ещё раз нет! Незримым оком глядит он на вас и гневается! Многовековые традиции, когда гостю отдавали самое лучшее, были отринуты вами как что-то несущественное и мелкое. Но от взгляда Единого Духа не укрыться! Гневается он на вас, гневается и карает! Поднимите свои недостойные глаза, и узрите! Солнце скрывается от вас и скоро совсем исчезнет, и останетесь вы в полной темноте на веки вечные! Но не поздно ли раскаяться, спросите вы, и услышите мой ответ – нет, не поздно! Единый дух милостив, и если вы развяжете нас, да откупитесь богатыми дарами…
– Да успок-койся челове-ека, это поро-осто солне-ечное затме-ение, не боись скор-ро пр-ройдет, – проквакал главный жабеныш.
– Неплохая попытка, Пахан. Я сначала сам опешил, но что-то местные дикари не больно дикие… – но получив ещё один чувствительный тычок, Калян замолчал.
– Ээ, уважаемый, – решил я зайти с другой стороны, – вы бы сказали точно, чего вам конкретно надо-то, может мы бы с удовольствием отдали вам это.
– Са-амое гла-авное! – раздражённым голосом проквакал он, и ещё раз ткнул копьём в Каляна.
Калян взвизгнул, – да чтоб тебе на змее жениться, фашист проклятый! Тьфу, на тебя! Калян смачно плюнул в жабью морду.
Окружающие нас жабомордые резко стихли, и полянка погрузилась в полную тишину. Вожак, стер плевок пальцем и внимательно его рассмотрел.
– Сде-елаешь та-ак ещё раз… – начал он, но Калян не дослушал и плюнул ещё.
Стоявшие позади Каляна жабомордые подняли его на ноги, схватив за плечи.
– Ээй, вы чего? – заорал я, – куда его потащили?
– Этого ра-азговорчивого, то-ож-же да-авайте, – проквакало это недоразумение, приближаясь ко мне. Благодаря этому я наконец-то смог рассмотреть его характеристики.
И, ЭТО, смогло нас пленить? Мне бы от верёвок избавиться, я б им показал кузькину мать. Пару ледяных гоботов, зомби Майора и всё готово: раскатаем их в тонкий блин.
Я проверил быстрый доступ к книге призыва. Черт! Магии нет, и ещё два с лишним часа не будет, ограничение после зарядки кристалла стоит, надо время тянуть.
Нас, тем временем, подтащили к какой-то пещере, и мы стали спускаться вниз.
– Уважаемый Кву-ко, пока мы идём, не удовлетворите ли вы моё любопытство, расскажите о своём великом народе, мы гости в этом мире и хотели бы узнать больше о вас, – рассказом о себе любимом любого можно занять на пару часов, а там, глядишь, и магия вернётся, вот тогда-то и поговорим по-настоящему.
Спускались мы не меньше получаса и вот, вкратце, что он нам поведал. Пятьдесят лет назад это место было берегом огромного внутреннего моря. И по всему берегу этого моря жили многочисленные племена фрогов. Правда на севере жили Норды и они не очень-то любили фрогов и сгоняли их со своих земель, но всё равно их были миллионы и миллионы. Но вот однажды случилось сильнейшее землетрясение, и буквально за один день моря не стало. Как это случилось, Кву-ко не знал, он тогда был ещё совсем маленьким лягушонком, но вода ушла, и большинство фрогов погибло. Только одно племя, проживающее около этих пещер, заполненных морской водой, смогло выжить, но и ему в скором времени грозит полное исчезновение.
Поэтому они и требуют от всех попавших к ним в лапы, путников отдать самое ценное, и он чувствительно саданул меня в пах. Я внутренне позеленел от страха, но постарался не подать виду, про себя на всё лады костеря программистов, повёрнутых на насилии и извращениях. Или это сказывается на игре влияние Малыша? Не этот ли маньяк потихоньку перекраивает этот мир под своё больное сознание? Тем временем мы дошли до места, и оказались в довольно большой пещере. В свете факелов она казалась состоящей из драгоценных камней. Все, и пол, и стены, и потолок сверкали и переливались разноцветными гранями. Калян добрел до ближайшей стены и лизнул её.
– Соль, – сказал он, – видимо, когда-то пещеры были заполнены морской водой, но она ушла, осталась только соль.