Клан Мёртвого Кота (Dead Cat's Clan)

— Я сказал, но ты не услышала. Могла догнать, только не захотела.

— Почему? — раздражённо спросила девочка.

Вопросы, терзающие сознание противным шёпотом, хотелось выкинуть из головы, наполненной счастьем после удачного побега из Капки-Стрелки.

— А так ли это важно?! — рассердился Рауль. — И на Крушилу не оборачивайся, он тоже не ответит. Возможно, ответишь ты сама. Когда пройдёшь ритуал.

— Что ещё за ритуал? Ритуал вступления в клан?

— Ну нет! В клан мы принимаем без всяких вывертов. Ритуал вызова Панцирной Кошки. Во время ритуала вы почувствуете друг друга. И захотите повстречаться. Может быть, тогда ты и узнаешь все ответы.

Глава 33. Последняя цель

Ириска смотрела в окно. Люди внизу казались далёкими и совершенно ненужными. Мешающими жить. Так и норовят заслонить дорогу, где вот-вот может объявиться третий министр.

Рауль отвёл ей самую удобную позицию — площадку меж двух пролётов служебной лестницы. Лестница тянулась по задворкам дома быта "Агат". Если с фасада яркий четырёхэтажный короб светился евроотделкой, то служебные помещения являли кусочек доисторических времён.

Даже сюда успели пролезть вездесущие конторы. На третьем этаже, сократив администраторские владения, разместились бюро знакомств, адвокаты и комиссионка. А на четвёртом стоматологический кабинет заметно потеснил чахнувшее ателье. Сюда же вписался магазин, торгующий фурнитурой и западными швейными агрегатами.

Ириска не зря надела чёрную футболку, с которой ехидно скалился мертвечонок Эдди — символ группы "Iron Maiden". Теперь посторонний взгляд принял бы её за обычную нефорку. А нефорам не задают ненужных вопросов. Чревато. Пусть даже они сидят на бетонном полу меж лестничных пролётов. При взгляде на нефоров надо глубоко вздохнуть и благоговейно радоваться, что рядом с милой девочкой не громоздятся осколки пивных бутылок, а она сама не стряхивает пепел на головы тех, кто обретается этажом ниже.

Никто не мешал Ириске. Да и трудно мешать тому, кого здесь уже нет. Ириска была то Чёрной Розой, то видела себя в пышном свадебном платье, а рядом Рауля в строгом чёрном костюме. Его блестящие глаза смотрели с нескрываемым восхищением на невесту-прелестницу. Взор наливался безмерным обожанием. А потом светлая панорама многолюдного свадебного стола испарялась. На смену спешила ночь. Вырастали здания с треугольниками окон и аккуратными чёрными дырами. И душа ликовала, бесилась, скакала по неведомым, безразмерным просторам. И никакой трагедии из-за того, что Рауль находился далеко-далече, а полёт оплачен оборвавшейся жизнью Зинги.

Столько вариантов! Какой же выбрать? Какой обернётся долгожданным счастьем без единой червоточинки? Счастьем, невозможным в повседневности. Для Рауля счастье — борьба с трудностями. Для Ириски — успокоение. Без разницы где: в стебле розы или в призрачной сущности, мечущейся над переулком под ритмичную мелодию песни с печальными словами.

Мечты мечтами, но на пост иногда надо возвращаться. Отогнав сладостные видения, Ириска вглядывалась в заоконье. Награда — третий министр, вот только она где-то подзадержалась. Напряжение таяло, Ириска заскучала. Её опять тянуло оторваться от настоящего и перепрыгнуть в грядущее. Ириска резко откинула голову назад, гулко стукнулась о стену и зашипела от боли. Но боль вернула её к жизни. Ага, разбежалась, девочка. Простого поручения выполнить не можешь, а туда же, в хорошую жизнь. И ведь позаботились о ней. Вон, даже сидеть можно. Куда тяжелее Крушиле, наблюдающим за маршрутом из продуктового киоска. Он стоял, прильнув лбом к стеклу, и лишь иногда недовольно морщился. Ему приходилось терпеть мрачные вздохи продавщицы и периодические вопросы: "Так ты, мальчик, будешь чего-нибудь покупать?" Покупки в планы Крушилы не входили, но и покидать стеклянную цитадель он не собирался. Пока продавщице лень вылезать из-за прилавка, Крушиле ничего не грозило. Впрочем, вихрастый мальчик в очках особых опасений не вызывал. В очках ведь? Значит, умный. Значит, знает, как себя вести в общественных местах.

Предводитель клана жарился на солнцепёке возле уродливого тополя с отпиленными ветвями. Светило, позабыв о календарях, пекло по-июльски. Но Рауль стоически выносил адские муки. Ириска даже позавидовала. Вот ведь, она покрывается потом от одной лишь мысли о жаре, а её красавчику хоть бы хны. Вон он, стоит, словно каменная скульптура древнегреческого бога, облачённого в современный прикид. "Мороженого ему купить!" — возликовала девочка и уже почти вскочила на ноги, но перед глазами тут же нарисовался образ Рауля с кривой улыбкой. "Вот и потерян день, Ирисочка, — сказал воображаемый Рауль безысходным тоном. — Целый день отдан за какую-то мороженку".

И девочка осталась на посту.