Клан - моё государство 2

– Я в поисках своих потому и полез во всю эту ахинею: гипноз, саморегуляции, йога, телепатия и прочее. Перечитал горы книг, а ответа не нашёл. Та скудная информация, которую я почерпнул о вас и вашем обществе, мне понимания не прибавила. Запутала ещё больше. Вы, я так полагаю, этот мучительный этап преодолели и довольно давно. Ясность у вас есть, как должно быть?

– Наверное, от сотворения человечество ищет что-то, устраивающее всех индивидуумов. Вам кажется, что необходим некий свод ценностей, присущий хотя бы большинству людей, но найти его не удалось. Взоры обращались в поисках этого согласия везде, и всё напрасно. И мы не достигли этой цели. Ни в теории, ни в практике. Я вам за сильную Россию тут толковал и о том, что продаём сырьё по демпинговым ценам, а стало быть, обворовываем свой народ и надо менять эти подходы. В то же время сознаю, что ископаемые – не собственность народов, проживающих на нашей территории, как впрочем, не есть нефть собственностью арабских шейхов потому, что всё имеющееся в мире – достояние всех людей. Это тоже противоречие, но не духовное, а материальное. Ой, вы бы в наших на эту тему дискуссиях поварились – с ума бы сошли. Одно точно знаю, как быть не должно. А как должно – вопрос,- Сашка развёл руки в стороны.

– Поэтому и сделали ставку на образование серьёзное?- спросил Курский.

– Ну, должен же кто-то вывести формулу, устраивающую всех. Тот, кто по узкому направлению идёт, не сможет этого сделать, и мы, вынуждено, гоним в своих ребятках объём знаний, но с упором на качество. Кстати, знания эти помогают и нам в нашем деле.

– Александр, я так понял, что вы в Тибете были много раз. Я спросил вашего Левко, но он меня к вам отослал. В Лхасе есть хранилище свитков и старинных книг, древних очень, девяносто процентов текстов которых до сих пор не расшифровано. Он сказал, что вы видели их. Что это вообще-то?

– Там много всего есть и не только в Лхасе. Горный этот район набит под завязку. Что вам ответить, вы их возрастом интересуетесь или содержанием?

– Да, собственно, и тем, и другим,- ответил Курский.

– В основном, с третьего века нашей эры. В них, правда, утверждается, что это переписанные с более ранних, но пришедших в негодность книг, только я не верю. Написаны иероглифами, многие из которых переводу не подлежат, утеряно их значение, а потом они переписывались многократно и не всегда достаточно грамотными писчиками. В основе были брахми, не исключено, что слоговое письмо, многие склоняются к тому, что ближе всего содержание к символическому качинскому письму, к такому варианту и я склоняюсь. А содержание самое обычное. Верования, описания окружающего мира, науки, поэзия, историческая событийность и прочее. Интересного там нет ничего.

– Вы знаете, как там перевести?

– Да, конечно. А вам сказали, что там написано на неизвестном языке?

– Знакомый один бывал, информация от него.

– Вернётесь, встретите, дайте от меня в морду, как говорят в Одессе. Оно ветхое очень, вот и весь секрет. Ох уж эти ушлые всезнайки, бестолковые болтуны. Они слухи распространяют, как старые бабки. Книги эти не публиковались потому, что не к чему. Я же вам говорю – интересного нет. В известной мере, местное тамошнее население подогревает интерес к Тибету, для получения выгод. Как ещё заманить туриста в такую глухомань? Только обманом не иначе.

– Всё, что связано с Тибетом, в моде.

– Разве что,- у Сашки блеснули глаза в усмешке.- Я там учился, но в отличие от тех, кто полученными там знаниями кичится, скажу вам прямо: пришёл туда пустой и ушёл пустой. Тибетская медицина – это обычная рецептура, такая, какой вас любая бабка в глухой русской деревеньке или татарской, не важно, вылечит. Всё остальное – сущие выдумки. Особенно про монастыри, сверх способности и боевые искусства.

– А вы где учились больно делать на расстоянии?

– Этого в литературе вы не найдёте никакой. Люди учили. Главное – это твой мир и способность понять и воспринимать. Тупому можно сто лет вдалбливать и прока не будет.

– Это конечно. Учили, значит, ваши?

– Наши.

– А у них откуда? Особенно этот болевой вариант?

– Это известно пять тысяч лет, не меньше. Геннадий Фёдорович, вы не ищите чудес, их нет.

– Не верю, что в Тибете нечего почерпнуть?