Клан - моё государство 3

– Много знать надо. Тебя учить поздно. Стар ты для этого. Ну, а тут осел бы, работы много, риска не очень, но тоже есть, конечно, в меру. И потом ты шалый и не испорченный, мне таких людей край как надо. Да и тебе самому в этом мире придётся не сахар. У нас не пропадёшь, не затеряешься. Наделаешь деток, дети это прекрасно. Только не думай, что я тебя агитирую, упаси меня от соблазна такого. Вот вернёшься ты к себе в Протву, станешь с козлами от власти скандалить за землю, на рожон полезешь и пропадёшь. Андрей, в этой стране один в поле не воин.

– А ты? И откуда ты знаешь, что я скандалил?

– Речь не обо мне, о тебе. Я посылал человека в Протву. Кстати, Гунько тоже посылал, чтобы узнать.

– Это мне до фени,- ответил Снегирь.

– Я этим занимаюсь с детских лет и не только тут. Мне этого мира мало. Зубы отросли будь здоров. Я американцев из Штатов в Европе придавил, теперь чухаются.

– А потом?

– Потом суп с котом,- засмеялся Сашка.- Ну что, сделаем ещё заход в парную или баста?

– У тебя, Саш, удивительная способность обходить необходимость ответа,- укорил Снегирь.

– Ты про янки?

– Да.

– Они нам ничего сделать не смогут. Нас ведь раз два и обчёлся. Бомбу ядерную на нас не кинешь, хвалёную военную машину не пошлёшь. А мы можем сварить суп из их же потрохов и заставим жрать. Они, что говорить, конечно, мощная держава, но и мы не жидко серем. Ещё лет пятнадцать и от их мощи останется только воспоминание.

– Стрелять будете?

– Стрельба в прошлом. На них у нас есть другие рычаги.

– А тут у нас?

– Давай о нашем дерьме поговорим потом, а то сейчас Потапов с вопросами полезет, у меня язык болит одно и то же ему талдычить. Согласен?

– Этот достанет. Где он только слова берёт. Пулемётчик. Он таким раньше не был.

– Жизнь его толкает и желание сделать хоть что-то в этой стране.

– "Я русский мужик!"- передразнил Снегирь Потапова, ударяя для убедительности себя в грудь.- А мы, стало быть, евреи. И я, и тот козёл, что землю мне давать не хотел, и ты. Величие собственного "я" и уверенность в своём предназначении, вот что его толкает, а не желание что-то изменить.

– Не съезжай в философию, идём мыться,- Сашка шагнул в мойку.

Глава 4

Скоблев ехал к помощнику Николая Викторовича Подгорного. К бывшему помощнику, потому что Подгорный умер давно, а помощник отошёл от дел в 1977 году, когда Николая Викторовича сняли со всех постов и отправили на пенсию. Жил всё это время тихо и порядком подзадержался в этом мире, учитывая, что многие его лет люди давно отправились в мир иной. Скоблев знал помощника в лицо. Они были знакомы в период, когда Скоблев работал в службе охраны Президиума Верховного Совета. Мик прислал справку о старике, в которой было такое, о чём Скоблев ни догадаться, ни предположить не мог. Скоблев знал, что помощник человек оригинальный и слыл в кругах высшего света чокнутым, но ему всё прощали. Он сопровождал Подгорного с 1947 года неотлучно и пришёл в Верховный Совет вместе с ним. В отличии от всех кто имел к Верховному Совету отношение, старик за долгие годы работы не получил ни ордена, ни медали, ни премии. Не удостоился почётных званий и научных степеней. Жил одиноко в трёхкомнатной квартире в доме, принадлежавшем бывшему Верховному Совету СССР. Имел обычную пенсию по старости и, как существовал всё это время, было одному Богу известно. "Старику много ли надо?- рассуждал Давыдович.- Хлеб и молоко. Интересно, узнает ли он меня? А я его? Мик сказал, что дедок в здравом уме и весьма подвижный. На мой вопрос: "Весьма, что такое есть", ответил, что сам увижу. Что ж, интрига имеется". Машина затормозила возле подъезда. Скоблев вышел, прошёл в подъезд, где кивнул охраннику, который его узнал и поприветствовал улыбкой, и стал подниматься на второй этаж. "Ты смотри, а этот сидит тут аж с конца пятидесятых и хоть бы что. Ну не дом, а сплошной интернат для престарелых. Ещё бы,- стал он дразнить сам себя,- и ты старый прёшься до этой компании подходящей". Он надавил кнопку звонка.

В замке щёлкнуло и на пороге появилась девушка.

"Так,- мелькнуло в голове Давыдовича.- Только этого нам и не хватало. Старый ловелас – это перебор".

– Здравствуйте,- сказало юное создание.- Вы к Ярославу Дормидонтовичу? Его нет. Должен вернуться с минуты на минуту. Он пошёл на рынок. Вы входите. Только просьба, если вас не затруднит: снимите ботинки, тапочки я вам сию минуту подам.

– А вы кто ему будете?- спросил Скоблев.

– Я ему никто. Учусь в Москве в экономическом институте. Общежитие место не ахти какое, вот комнату у Ярослава Дормидонтовича снимаю. Сдаёт за мои труды по чистоте и приготовлению обедов. А вы что подумали?

– Ничего. Просто знаю, что он одинок и у него нет никаких родственников.

– Я в курсе. Он мне рассказывал, когда болел и лежал в постели с простудой, что он родился на Хитровке и его носили женщины попрошайки, а когда пришла революция он был беговым, то есть убегал с ворованным и передаваемым ему кошельком или сумочкой.

– Вы давно у него живёте?- Скоблев вошёл в зал и увидел, что там царит божественный порядок.