Клан - моё Государство 5

– В этом посёлке не очень. На Юре много. В Усть-Мае много. Есть наши в Усть-Юдоме, Охотском Перевозе, Хандыге, Ыныкчане, Бриндаките, Солнечном, Джибарики-Хае. Я ведь тоже Карпинская по мужу. Мой супруг ему двоюродный брат.

– Вот как!

– Да.

– Большая семья?

– Очень. Всё началось с деда. У него было много детей. Шестнадцать. Двенадцать мальчиков и четыре девочки. Но их род не самый многочисленный. Лидирует сейчас семья Брагиных. У всех детей Карпинского и Брагина много потомков. Вот у меня их восемь. У Александра Григорьевича пока меньше всех в родне – пять. Недавно его жена родила девочек двойняшек. А до этого три пацана погодки. В Усть-Мае есть наш Карпинский, ему 26 лет и у него уже одиннадцать детей. Дважды родились тройни.

– Прямо племзавод!!

– И не говорите даже. Хуже!

– На вас глядя, я бы не сказал, что вы родили восьмерых.

– Вы мне льстите. Просто стараюсь держать себя в руках. Вот и весь секрет. Главное не переедать. А то так разнесет, что потом никакие диеты не помогут. С такой оравой не посидишь, всё время в движении.

– Это верно,- соглашается Пороховщиков.- Так мне в школу надо идти. Как это сделать? Я, честно говоря, городской человек и мне жутко не по себе. Я о метели. Страшновато. Правда.

– Минутку,- женщина звонит по телефону.- Лешка! Оденься и забеги ко мне на работу. Быстренько. Пока у вас перемена. Дядя Саша в школе? Мигом давай,- она положила трубку.- Сейчас мой старший прибежит и вас в школу проведёт.

– Спасибо!

– Да что вы! В такую метель сгинуть можно,- она обернулась к входным дверям и заорала:- Вылуплю!!! Я тебе поганец, что сказала?! Оденься.

– Ма! Тут триста метров хода,- оправдался сын, одетый в свитер и шапку ушанку.- Я даже свистнуть не успел.

– Я те дома свисну! Негодный ты такой сякой! Всё тебе как об стенку горохом.

– Ладно, ма! Что надо-то?

– Вот сопроводи в школу мужчину. К дяде Саше. А то он не знает, как идти, а тут метель разгулялась.

– Пойдёмте,- говорит пацан Пороховщикову.

– Спасибо вам,- благодарит Пороховщиков женщину.

Настасья Львовна только машет в ответ рукой.

Только вошли в здание школы – звонок.

– Вам на второй этаж,- пацан отряхивает со свитера снег своей шапкой.- И направо до упора. Там в конце кабинет химии. Мне на урок.

– Я найду. Спасибо!

По опустевшим коридорам Пороховщиков пошёл к лестнице. На втором этаже свернул на право. Дверь в кабинет химии была чуть приоткрыта, и он заглянул. Карпинский стоял у доски и писал формулы. Он заметил Пороховщикова сразу, не переставая говорить, он кивнул ему, предлагая войти и, когда тот вошёл, показал ему рукой на последнюю парту, где было свободное место. Пороховщиков проследовал туда, на ходу сняв пальто. За партой сидела девочка. На её тетрадке было написано: 9-а, Люба Карпинская. Впереди сидели: Брагин Андрей и Брагин Сергей. Сбоку Маша Апостолова, а чуть впереди Брагина Катя.

"Точно. Племзавод. Клановый родовод, в котором не любят всяких приезжих".

Урок шёл весело. За сорок минут Пороховщиков в памяти освежил целый раздел из органики. Его удивил метод, которым давался материал. Все сидели вольно, шумели и переговаривались, вступая в перепалки с преподавателем, как по вопросам химии, так и по тем, которые к ней отношения не имели. Звонок вызвал бурю восторга и класс опустел в мгновение ока.

Карпинский вытер руки о тряпку и подошёл.

– Ну, как?!

– Школа она и есть школа. Дети.

– Мне уже сказали, что вся делегация смылась. А вас что заставило остаться?

– Проспал. Шутка. У меня на ваш счёт есть одно подозрение. Хочу прояснить. И ещё чисто житейское любопытство. Мне прислали такой вот факс,- Пороховщиков подал Сашке лист.

– Жуткий навал. В чём сомнения. Конкретно.

– Во Франции. Как там оказались и почему.

– Всё просто,- Сашка переходит на французский.- У нашего деда был дядька. Он работал не то консулом, не то послом Российской Империи в Испании. После революции осел в Париже. Его дети и внуки искали родню, которая осталась в Союзе. В 1973 году мы получили из Франции письмо. На посту генсека – Леонид Ильич Брежнев. Вот я и дал тягу тихо. По тем временам это статья: "Предательство Родины". Мне было пятнадцать. Родственники приняли меня там как своего, вырвавшегося из лап диктатуры. Я сдал экзамены и поступил…,- Сашка замолкает, смотрит в глаза Пороховщикову и продолжает,- в колледж, где вы читали курс химии. Удивлены?!!

– Сильно!!