Клан Пещерного Медведя

Эйла стремглав помчалась к костру и сделала то, что просила Иза. Женщина взяла у нее палочку, оглядела ее критически и, кивнув, велела Эйле вновь держать губы Креба. Целительница вставила горячую щепку в полость зуба. Креб дернулся, и Эйла, услышав шипение, увидела, как из большой дырки зуба пошел пар.

— Готово. Теперь подождем и посмотрим, не пройдет ли боль. Если нет, то зуб придется вырвать, — прокомментировала Иза, смазывая десну порошком из сушеной герани и нарда. — Жаль, у меня нет поганок, они хорошо помогают в таких случаях. Иногда ими убивают нерв, после чего вытаскивают его. Тогда не нужно удалять зуб. Лучше использовать свежие грибы, но неплохо действуют и сушеные. Собирать их нужно в конце лета. Если мне они попадутся на будущий год, я покажу их тебе.

— Ну как, зуб еще болит? — спросила Иза на следующий день.

— Уже лучше, Иза, — уверил ее Креб.

— Но он еще болит? Креб, если боль до конца не прошла, он раздуется снова, — убеждала его Иза.

— Да… пожалуй, еще болит, — признался он, — но уже не так сильно. Правда, уже меньше. Может, подождем еще денек, а? Я обратился за помощью к духам. Я просил Урсуса уничтожить плохой дух, вызвавший боль.

— Разве ты первый раз просил Урсуса избавить тебя от боли? Думаю, Урсус хочет, чтобы ты расстался с зубом прежде, чем он остановит боль.

— Тебе ли знать Великого Урсуса, женщина? — раздраженно сказал Креб.

— Эта женщина не имела права так говорить. Этой женщине неведомы пути духов, — склонив голову, ответила Иза и, взглянув на брата, добавила: — Но любая целительница знает, что такое зубная боль. Она не прекратится, пока не вырвешь зуб, — уверенно заключила она.

Креб повернулся спиной и поковылял к своей постели. Сел на нее и закрыл глаз.

— Иза! — позвал он немного спустя.

— Да, Креб?

— Ты права. Урсус хочет, чтобы я расстался с зубом. Давай вытаскивай его.

Иза засуетилась вокруг Креба и протянула ему чашку:

— Возьми, Креб, выпей. Это уменьшит боль. Эйла, там рядом с пакетом с щепками лежит небольшой колышек и длинный кусок сухожилия. Тащи их сюда.

— Откуда ты знала, раз уже успела подготовить свое снадобье?

— Я знаю Мог-ура. Трудно расстаться с зубом, но, если того захочет Урсус, Мог-ур повинуется. Это не самая большая жертва, которую он принес Урсусу. Тяжело жить с сильным тотемом, но, не будь ты его не достоин, Урсус не избрал бы тебя.

Кивнув, Креб выпил напиток. «Он из того же растения, которое помогает мужчинам обратиться к своей памяти, — подумал он. — Но кажется, Иза его кипятила. Это скорее отвар, чем настой. Его можно использовать по-разному. Чем он круче заварен, тем сильнее действует. Дурман — это истинный дар Урсуса». Креб начал ощущать дурманящее действие травы.

Иза вновь велела Эйле держать Кребу рот, а сама осторожно поместила острый деревянный колышек к основанию больного зуба. Резко ударила по нему камнем, чтобы раскачать зуб. Креб подскочил, но боль оказалась не столь сильной, как он ожидал. Затем Иза обвязала зуб одним концом сухожилия, а второй попросила Эйлу прикрепить к шесту, вбитому в землю, он служил частью рамки, на которой сушились травы.

— Теперь отклоняй его голову назад, Эйла, пока не натянется шнур! — приказала Иза девочке, после чего резко дернула за сухожилие. — Есть! — Она держала в руке сухожилие, на котором болтался коренной зуб.

Целительница посыпала ранку сушеным корнем герани, пропитала маленький кусочек кроличьей кожи обеззараживающим раствором и дала ему подержать во рту.

— Возьми свой зуб. — Иза протянула болтающийся на веревочке коренной зуб все еще не пришедшему в себя Мог-уру. — Дело сделано.

Он сжал его в руке, а когда лег в постель, бросил на землю.

— Подарок для Урсуса, — пробормотал он заплетающимся языком.

Клан был свидетелем того, как Креб приходил в себя после операции, проведенной Изой с помощью Эйлы. Поскольку рана у него быстро заживала, все лишний раз убедились, что присутствие девушки благотворно воспринималось духами. После этого к ее помощи относиться стали с большим доверием. За прошедшую зиму она научилась лечить ожоги, порезы, ушибы, обморожения, простуды, боль в животе и множество других распространенных мелких недугов.

Со временем больные стали обращаться с небольшими жалобами к Эйле так же охотно, как и к Изе. Все видели, что девочка собирала для Изы травы и что целительница обучала ее своей магии. Эйла вскоре прижилась в Клане, и соплеменники даже пришли к выводу, что хоть она и родилась для Других, но в один прекрасный день станет их целительницей.

Стояла самая холодная пора, едва минул день зимнего солнцестояния, и еще далеко было до первых признаков весны, когда у Овры начались родовые схватки.

— Еще слишком рано, — сказала Иза Эйле. — Она даже не доносила ребенка до весны и совсем недавно ощутила его шевеление. Боюсь, роды пройдут неудачно. Как бы ребенок не родился мертвым.

— Овра так хотела ребенка, Иза. Она так обрадовалась, когда узнала, что беременна. Неужели ничего нельзя сделать? — спросила Эйла.

— Мы сделаем все, что сможем, но порой мы бываем бессильны, Эйла, — ответила целительница.