Клановые тайны мажорок

Костюм сидел на мне хорошо, как и ботинки — комплект был тот самый, в котором я ходил на уток чуть больше года назад. С тех пор я не особо и вырос, а возможно, даже и похудел немного.

Я насчитал десять человек, включая егерей и солдат. Разобрав ружья и патроны, мы двинулись к берегу Иртыша, к причалу. Идти предстояло около полукилометра.

Я переговаривался и шутил с Семёном, который выглядел заспанным и недовольным.

— А что, собак не берём? — услышал я вопрос старшего братца, который шёл спереди.

— Три лайки возле катеров уже ждут, — ответил Палыч.

«Надо с Ладой поговорить насчёт всей этой феминистической херни. Пусть возьмёт на контроль», — напомнил я себе.

Утренний лесной воздух, природа, солнечные лучи, пение птичек, общая атмосфера легкого веселья окончательно подняли мне настроение.

Насчитал десятка три молодых дубов. В лесу преобаладали сосны, а ближе к берегу, когда начался пологий спуск, росла почти одна только береза и кустарники.

Когда лес поредел и мы пошли по тропинке сквозь заросли лещины, открылся вид на реку — от красот пейзажа и отблесков утренних лучей солнца на воде я на несколько секунд затаил дыхание.

Пристань была новая и добротная, сделанная пару лет назад. Пирс уходил далеко в реку. По обеим его сторонам было пришвартовано десяток моторных лодок и различных катеров.

Увидев нашу группу, три собаки, которых держал на поводке молодой егерь, начали радостно скулить и лаять.

— Ах вы мои хорошие, — Палыч, подойдя к псинам, начал трепать и гладить их, они при этом удовлетворенно поскуливали.

Оглядев катера, я вспомнил, что это модель Омского судостроительного завода — «Стрела-Иртыш 6–93». Катера внешне очень красивые, с крытой кабиной и великолепной деревянной отделкой носа — лак блестел на солнце, хотя уже и немного выгорел.

Поправив ремень ружья, я подошёл погладить собак — с ними я ходил на косуль в последнюю перед ритуалом осень.

— Вам уже жарко в таком меху, да, мои хорошие? Сейчас развеетесь!

«Берта, Герда, Грета», — вспомнил я клички лаек, которые радостно виляли хвостами, становились на задние лапы и повизгивали в нетерпеливом предвкушении.

Наигравшись, подошёл к Палычу и остальным. Директор базы рассказывал, как и куда предстоит сначала плыть, потом идти.

— Если бы я знал, что надо ещё пешедралом тащиться, остался бы спать, — заявил Семён.

— Никто здесь не держит лентяев — вперёд, шагом марш обратно, — показала ему Лада в сторону базы. — Скажешь Валерии, что ты тоже не охотник.

— Не, не, я пойду, это ж на кабана! — сразу чуть взбодрился Семён.

Я восхитился этой легкой манипуляцией кузины — она явно знала, что Сёма неравнодушен к её младшей. Облаченная в будто шитый на неё охотничий зелено-серый костюм, выглядела она очень эффектно. Я сразу понял, почему — на её лице было явственное выражение счастья, чего не было ни в Москве, ни в самолёте.

«Любовь украшает женщину, а секс благотворно влияет на настроение», — подумалось мне. — «Надо с ней в один катер сесть!»

— Лада, — подошёл я к ней минут через пять, когда усадили собак в передний катер, — разговор есть. Поедем на этом, — показал я на один из катеров.

— Хм, звучит интригующе, — усмехнулась она и бросила взгляд на Сашку. — Ну хорошо.

— Сёма, за Игорем присматривай, — я ткнул в бок приятеля и показал на прокурора, который зевал, будто бегемот.

Мы вдвоём и ещё один егерь сели в катер — я подал кузине руку. Остальные по двое и по трое сели в другие катера.

Сашка с Палычем и с собаками шли первыми, наш катер — за ними. От причала пошли вправо, в сторону Берега Драверта, который был в паре километров от нас. Плыть предстояло почти двадцать километров, как раз должны были причалить где-то у леса.

Я открыл небольшую форточку около сиденья — прохладный ветер дул в лицо, брызги тоже очень бодрили. Минуты через три я окончательно взбодрился, спать уже не совсем не хотелось.

Природа была поразительная — я вдыхал свежий воздух и рассматривал справа от себя огромный, высокий утёс, который заканчивался отвесным обрывом в сторону реки. Под ним вдоль берега рос густой березовый лес. С другой стороны этой горы, как помнил парень, была огромная расщелина. Само это урочище представляло собой уникальное геологическое образование.

«Надо Анжелику сюда привести недельки через две, такого она точно не видела!» — решил я, наслаждаясь пейзажем.

Река начала резко уходить влево. Моторы плавно шумели. Егерь вёл катер, мы с Ладой сложили ружья и сидели внутри кабины. Когда прошли поворот, чуть ускорились.

— С какой скоростью идём? — громко спросил я у егеря-водителя.

— Тридцать два! — тот немного к нему обернулся и крикнул в ответ.

Катер периодически ощутимо вибрировал — как я уже знал, такое бывало, когда использовали обогащенное какой-либо стихией топливо. Оно позволяло увеличивать автономность плавания, то есть запас хода, почти на пятьдесят процентов, но нагрузка на мотор была больше.

«Скорее всего, в этих катерах движки заточены и под обычный, и под обогащенный дизель».

Лада зевнула, деликатно прикрыв ротик ладонью.

— Не выспалась? — улыбнувшись, вопросил я.