Клара и тень

У Старцев на это ушло намного больше времени, чем у нее. Они даже толком не знали, как самим снять эти тяжелые, окрашенные маслом одеяния. Ей нужно было всего лишь избавиться от халата. Она сложила его и оставила на стуле. Крупка разделся раньше, чем Родино, который не только сражался со своей огромной туникой, но и как будто колебался, словно не совсем понимал, зачем они все это делают. Клару охватило желание помочь ему, но она сдержалась. Это было бы гипердраматической ошибкой. Старцы быть отвратительными.Она – беззащитная жертва. И так все и должно оставаться. Вообще-то одна мысль о том, что могло произойти после этого, вызывала у нее брезгливое содрогание и одновременно мощное ощущение полноты.

– Это Мэтр приказал? – спросил Родино.

– Одежду, пожалуйста, – абсолютно спокойно произнес Матт.

Родино молча повиновался. Крупка ему помог. Стоявшая на некотором расстоянии от них совершенно нагая и совершенно взвинченная от нервного напряжения Клара решила на них не смотреть. Не глядя на них, проще представить их жестокими. Но сомнения Родино были для нее как холодная вода, выплеснутая в лицо. Почему это жирное неуклюжее полотно не может молча делать, что ему говорят, как Крупка? Этот был гораздо гаже, чем Родино, гораздо гнуснее, а значит, в нем было меньше настоящей работы картины. Сосредоточившись на Крупке, Клара смогла почувствовать прилив тошноты от ужаса. Она подозревала, что Крупке не придется притворяться, чтобы накинуться на нее и сделать ей больно: с самой первой их встречи в Шипхоле Крупка постоянно смотрел на нее чувственными горящими глазами. Да уж, этот венгр – хороший помощник для «прыжка в пустоту».

Послышался резкий звук сорванной занавески. Она подумала, что, значит, Родино уже разделся.

Она уставилась в пол, на точку между своих босых ног. Она видела в ракурсе странную картину своей раскрашенной груди со вздернутыми блестящими розовато-охристыми сосками. Но тишина стояла такая, что ей пришлось поднять глаза.

Матт стоял к ним спиной и что-то искал в кейсе.

– А теперь что? – спросил Крупка.

Юноша обернулся к ним. Он что-то держал в руке. Пистолет.

– А теперь – всё, – просто ответил он.

21:50

Быть может, уже слишком поздно. «Но ты не сдавайся, пока есть еще какая-то надежда, Лотар», – шептала ему на ухо Хендрикье. Они на полной скорости миновали мост через Амстель и направились к Плантаж под сплошной стеной дождя. «Дворники» не успевали очистить стекло, и Босху казалось, что они едут по городу, погрузившемуся в океан. Внезапно перед фарами, словно высокие скалы, возникли стены корпусов «Старого ателье». На стенах блестело сложное граффити, нанесенное аэрозольными красками. Подписано оно было неонацистской группой.

– Езжай в подземный гараж, Ян, – попросил Босх.

Входная дверь была закрыта, но это ни о чем не говорило. «Если он привез их в «Ателье», у него явно есть ключи». Один из его людей вышел из машины и открыл электронный замок, перекрывавший доступ внутрь. Фургон съехал по спуску вниз, по мере его продвижения зажигались лампы. Флюоресцентные трубки, мигая, осветили пустынное тихое место. Но Босх еще не исключал возможность, что машина здесь.

Припаркованный фургон возник перед ними внезапно, словно подкарауливал у входа в лифты. Совершенно неожиданным для Босха образом эта находка, которая, казалось, подтверждала его теорию, едва не заставила его потерять самообладание. Он крутанулся на сиденье и ударил Вуйтерса по руке:

– Вот! Тормози!..

Босх выскочил из машины, не дождавшись выключения мотора. Он был так взволнован, что забыл, что на нем еще были радионаушники, и провод микрофона запутался в ремне безопасности, сильным рывком остановив его, когда он вставал с сиденья. Сыпля сквозь зубы проклятия, он высвободился от рации. Его толстые руки дрожали. Старость – в эту минуту не было времени размышлять об этом диагнозе. Уход из полиции помог ему разбогатеть, растолстеть и постареть. Он побежал к фургону, чувствуя, что за ним бегут его люди. Он хотел им крикнуть, но не хватило дыхания. Невероятно, что он настолько не в форме. Мелькнула мысль, что инфаркт может захватить его раньше, чем он даже успеет решить, что делать.

С виду фургон был пуст, но в этом нужно было убедиться. Он взялся за переднюю дверцу, открыл ее, заглянул внутрь и вдохнул жгучий запах масляной краски. Никого.

«Хорошо, очень хорошо, Лотар, идиот, ты уже убедился, что, может быть,они здесь. Теперь вопрос – где?»

В «Старом ателье» было больше пяти разных корпусов. Они могли находиться в любом из них. «Но он, наверное, отвел их в мастерскую, – подумал Босх. – Это самое безопасное место». М-да, но и это решение не очень ему помогло. В мастерской было пять верхних этажей и четыре подвальных. Где, во имя всего святого, где?

«Думай, старый дурак, думай. Просторное спокойное место. Ему нужно сделать записи. Кроме того, там целых три фигуры».

Его люди обследовали заднюю часть фургона. Там было пусто, но явно заметно, что незадолго до того в нем перевозили картину.

– Грузовой лифт, – внезапно прошептал Босх.