Читаем Классическая драма Востока полностью

Вернул себе я славу человека,Ведущего достойный образ жизни,И враг, который пал к моим ногам,Сегодня мной отпущен на свободу!Царь Арьяка — мой драгоценный другСвоих врагов навеки вырвал с корнемИ получил господство над страной,А я опять обрел Васантасену,Возлюбленную верную свою!И ты, почтенный, снова встретил друга.Чего ж еще достичь мне остается,Чего бы в мире мог я пожелать,О чем бы мог просить тебя, почтенный?

А также:

Одних разоряет бесстыдно судьба,Других одаряет богатством чрезмерным;Одних возвышает над всеми людьми,Других же приводит к позору, к паденью;Но вновь она милость им дарит, когдаОни безысходно отчаялись в жизни.Она поучает, что все на земле —Всего лишь случайное соединеньеВраждебных друг другу мятущихся сил,И нами играет она; без разборуНас вертит и крутит, как будто бы мы —Кувшины на водочерпальных колесах!..Но все-таки пусть совершится в заключение вот что:Пусть коровы дают молоко в изобилье!Пусть богатые будут у всех урожаи!Пусть Парджанья нам вовремя дождь посылает!Пусть все ветры нам будут благоприятны!Пусть живут в вечной радости и ликованье —Все, кому в мире выпала доля родиться!Каждый брахман в своем благочестии добромУважаем пусть будет и здравствует долго!Пусть цари, соблюдая во всем справедливость,Берегут свои земли, врагов устраняя!

Все уходят.

Конец десятого действия

Калидаса. Шакунтала, или перстень-примета[41]

Действие первое

Появляется царь Душьянта на колеснице; в руке у него лук и стрелы; он преследует лань; рядом с ним — колесничий.

Колесничий

(Смотрит на царя и лань.)

Государь, когда за ланью мчитесь вы один без слуг, Мнится мне: то мчится Шива, свой натягивая лук!

Душьянта. Далеко эта лань завела нас с тобой, колесничий! Посмотри на нее:

Пленительно выгнула шею,Бежит, озираясь в тревоге,И к задним передние ногиПодтягивает, а за нею —Грохочет моя колесницаИ скоро стрела устремится!Травинок поесть не успела, —Она изо рта их роняет,И землю как бы отклоняет,И в воздухе движется тело!

(С удивлением.) Но почему я не вижу ее, хотя неотступно за ней гоняюсь?

Колесничий. Дорога была неровная, и я, подтянув поводья, замедлил бег колесницы. Вот почему лани удалось так далеко убежать от нас. А теперь, государь, мы на ровной дороге, и настичь ее будет нетрудно.

Душьянта. Отпусти поводья.

Колесничий. Слушаю, государь. (Изображает быстрое движение.) Смотрите, государь, смотрите:

Я отпустил поводья, и, радуясь погоне,С такою быстротою помчались наши кони,Что уши их подвижны, султаны их застыли,И не хотят копыта коснуться топкой пыли,И внемлет лес дремучий и топоту и ржанью,И мчатся кони, будто соперничают с ланью!

Душьянта (радостно). Поистине кони скачут быстрее гнедых Солнца и зеленоцветных скакунов Индры, — и вот доказательства:

Перейти на страницу:

Все книги серии БВЛ. Серия первая

Махабхарата. Рамаяна
Махабхарата. Рамаяна

В ведийский период истории древней Индии происходит становление эпического творчества. Эпические поэмы относятся к письменным памятникам и являются одними из важнейших и существенных источников по истории и культуре древней Индии первой половины I тыс. до н. э. Эпические поэмы складывались и редактировались на протяжении многих столетий, в них нашли отражение и явления ведийской эпохи. К основным эпическим памятникам древней Индии относятся поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна».В переводе на русский язык «Махабхарата» означает «Великое сказание о потомках Бхараты» или «Сказание о великой битве бхаратов». Это героическая поэма, состоящая из 18 книг, и содержит около ста тысяч шлок (двустиший). Сюжет «Махабхараты» — история рождения, воспитания и соперничества двух ветвей царского рода Бхаратов: Кауравов, ста сыновей царя Дхритараштры, старшим среди которых был Дуръодхана, и Пандавов — пяти их двоюродных братьев во главе с Юдхиштхирой. Кауравы воплощают в эпосе темное начало. Пандавы — светлое, божественное. Основную нить сюжета составляет соперничество двоюродных братьев за царство и столицу — город Хастинапуру, царем которой становится старший из Пандавов мудрый и благородный Юдхиштхира.Второй памятник древнеиндийской эпической поэзии посвящён деяниям Рамы, одного из любимых героев Индии и сопредельных с ней стран. «Рамаяна» содержит 24 тысячи шлок (в четыре раза меньше, чем «Махабхарата»), разделённых на семь книг.В обоих произведениях переплелись правда, вымысел и аллегория. Считается, что «Махабхарату» создал мудрец Вьяс, а «Рамаяну» — Вальмики. Однако в том виде, в каком эти творения дошли до нас, они не могут принадлежать какому-то одному автору и не относятся по времени создания к одному веку. Современная форма этих великих эпических поэм — результат многочисленных и непрерывных добавлений и изменений.Перевод «Махабхарата» С. Липкина, подстрочные переводы О. Волковой и Б. Захарьина. Текст «Рамаяны» печатается в переводе В. Потаповой с подстрочными переводами и прозаическими введениями Б. Захарьина. Переводы с санскрита.Вступительная статья П. Гринцера.Примечания А. Ибрагимова (2-46), Вл. Быкова (162–172), Б. Захарьина (47-161, 173–295).Прилагается словарь имен собственных (Б. Захарьин, А. Ибрагимов).

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Мифы. Легенды. Эпос

Похожие книги

Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман