Классические мифы Греции и Рима

– Где ты, сын мой? – восклицал Геракл: – Сжалься надо мною, возьми меч и вонзи его мне в грудь; избавь меня от мучений! О, неблагодарные дети Эллады! Неужели никто из вас мечом или огнем не положить конца моим мукам? А сколько страдал я, сколько подвигов совершил, сколько понес трудов для блага Эллады! Посмотрите, вот те руки, которыми осилил я немейского льва и лернейскую гидру, которыми боролся я с гигантами и с псом Аида: где же моя прежняя необоримая мощь? Бессильны теперь мои мышцы, иссякла кровь у меня в жилах, и высох мозг в моих костях! И не копье вооруженного врага поразило меня, не рать гигантов, не чудовище пустыни, – меня сгубила рука женщины. О, приведи ее, сын мой, поражу я ее страшною казнью!

Тут поведал Гилл отцу то, что сам только недавно узнал от домочадцев, что вина Деяниры невольная: была она обольщена кентавром, вручившим ей, пред своей смертью, мнимый талисман – кровь из своей раны, смешанную с ядом лернейской гидры; этим волшебным, привораживающим снадобьем она и натерла посланную мужу одежду, веря, что этим средством снова привлечет к себе любовь его.

Рассказ сына смягчил гнев героя, и увидел он, что конец его близок: оракул некогда предсказывал ему, что никто из живых никогда не лишит Геракла жизни, – умертвить его сможет только мертвец. Тут только и уразумел герой это гадание. Поспешно обручив сына своего Гилла с Иолой, он велел нести себя на вершину Эты: хотелось ему умереть на этой горе, а не в другом месте, Здесь по его приказанию воздвигнут был огромный костерь; и Геракл возлег на него и просил сына и всех окружавших воспламенить костер. Никто однако не решался исполнить просьбы. Тут подошел к костру Филоктет, друг Геракла, повелитель соседней области.

Убежденный героем, Филоктет согласился зажечь костерь, и в награду за это получил смертоносные, не ведавшие промаха стрелы Геракла. Когда костер запылал, пламя его было усилено ударившей в него молнией; с неба спустилось густое облако, и Геракл, осененный облаком, при раскатах грома, был увлечен на вершину Олимпа. Пламя пожрало в герое бренное, смертное естество, и он, обоготворенный и уже бессмертный, вознесся в жилище богов.

На Олимпе преображенного героя приняла Афина-Паллада и повела его к отцу Зевсу и к Гере, преследовавшей Геракла во все время его многотрудной земной жизни, но теперь примирившейся с ним. Зевс и Гера сочетали обоготворенного Геракла с дочерью своей Гебой, вечно юной и вечно прекрасной богиней, и Геба родила Гераклу двух божественных сынов: Аникета – «непобедимого» и Алексиара – «отвратителя бед».

17. Гераклиды

(из Эврипида «Гераклиды»)

По смерти Геракла на детей его, Гераклидов, нашла великая напасть. Некоторые из них жили у Гилла, в Тиринфе, в крепости, построенной отцом их в Аргивской земле. Эврисфей же, ненавидевший и притеснявший Геракла всю его жизнь, стал преследовать и детей его. Чтобы избежать смерти, Гераклиды бежали из Тиринфа и отправились в Трахин. Но повелитель Трахина Кеик был слишком слаб и не мог им доставить защиты от преследований Эврисфея. Когда последний потребовал от Кеика выдачи укрывавшихся у него Гераклидов, они покинули Трахин и, бесприютные, блуждали по Элладе, переходя из одной страны в другую; никто не давал им убежища: все боялись мести сильного Эврисфея.

Такова была судьба сынов героя, страдавшего и трудившегося всю жизнь свою на благо эллинам. Наконец, нашелся человек, решившийся принять к себе гонимых Гераклидов: то был седой Иолай, старый друг и соратник Геракла. Принял их Иолай, как отец, и, укрывая от преследований, сам, несмотря на тягость лет своих, странствовал с ними из одной земли в другую. Прибыли они, наконец, в Афины, над которыми в то время царил Демофонт, сын Тезея. Моля о защите, старик сел с сыновьями Геракла на площади у алтаря Зевса. Алкмена же, чтобы не дать своих внучек в обиду толпе, вошла с ними в один из соседних храмов. Гилл вместе со старшими братьями послан был искать верного места, где можно было бы укрыться детям Геракла в том случай, если бы им пришлось бежать и из Афин.

Было еще раннее утро, и площадь была безлюдна, перед скитальцами вдруг появился посланник Эврисфея, Копрей, прибывший в Афины затем, чтобы схватить Иолая с Гераклидами. Найдя старца, он стал осыпать его позорной бранью и повлек его вслед за собою. Громким голосом призывал к себе Иолай афинских граждан, моля их о защите и помощи. Граждане толпами выходили из домов на площадь и посредине нее увидали распростертого на земле немощного старца, терзаемого послом Эврисфея, а вокруг этого старца толпу рыдавших детей. Вскоре пришел на площадь и Демофонт, царь города, и спросил вестника: кто он и чего ищет в Афинах?