Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение)

Следуя совету Зенона, Савельев оставил верный «Лексус» на стоянке и отправился в офис на метро. Последний раз он пользовался этим народным видом транспорта лет семь назад. Поднимаясь на эскалаторе своей станции, Стас услышал глухой взрыв. Народ в панике рванул к выходу. Савельев инстинктивно растопырил локти: ему не хотелось, чтобы клиенты встретили его в мятом костюме. Уже на улице он услышал истеричный вой сирен.

«Опять шахиды проклятые, житья от них нет!», – прошелестело в толпе.

Спина Стаса взмокла, в животе похолодело: «Чтобы я еще раз в Зеноне усомнился! Не успел бы заскочить в этот поезд – выносили бы меня сейчас из метро на носилках. По частям. Правда, по времени он немного ошибся. Хотя… колдунище честно сказал: вероятность 90 процентов, будь осторожен весь день. Ладно, теперь все пойдет своим чередом… Никогда больше под землю не полезу, взорвут к черту – и закапывать не придется».

Савельев подтянул узел галстука и зашагал по направлению к своему офису.

– Ты знаешь, Сташук, тебе очень пойдет сомбреро! Ты тогда будешь ну просто вылитый молодой Фернандес… Нет, не молодой, а зрелый такой Фернандес, который в самом соку! – Катя пребывала в прекрасном настроении и была необычно говорлива.

Савельев и его будущая невеста сидели на террасе кафе, напротив которого располагалась недостроенная высотка. Вечер выдался необычно теплым, поэтому парочка решила перебраться из душноватого зала на свежий воздух.

– Слышь, Витек, а жопа у этой телки – самое то, зацени, – за соседним столиком сидела пара быдловатых молодых людей в спортивных костюмах. Их внимание привлекла молоденькая официантка в мини-юбке, стремительно обносившая многочисленных клиентов.

Стас, галантно извинившись перед своей дамой, снял пиджак и повесил на спинку стула.

«А вот пиджачок ты зря снял, – рассуждал Максимов, оценивая ситуацию при помощи цейсовской оптики. – Ты, дружок, ведешь себя как будущий покойник».

Максимов был знаком с приемами голливудской драматургии. Он частенько поражал приятелей, точно предсказывая, кто из героев фильма будет убит в ходе начинающейся перестрелки: «Все очень просто: тот парень снял пиджак и остался в белой рубашке. Все остальные – нет. Значит, его режиссер подводит к сцене смерти. На белом красное пятно выглядит эффектнее».

– Но если ты будешь вести себя, как Фернандес – между нами все закончится в один миг, – Катя шутливо погрозила пальчиком Стасу.

– Упругая задница, аппетитная, – гнусавил приятель Витька. – Но это – с виду. На самом деле, если с нее колготки содрать – она на ветру колыхаться будет. И звук такой издавать станет – сквиш-сквиш. Это когда булки друг об друга трутся.

Парочка быдло-гопников появилась в кафе не случайно. Духи тьмы после напряженных камланий Зенона согласились помочь колдуну. Пара бесов нашла подходящее «мясо» и направила своих зомби к месту решающих событий.

– А как ведет себя твой любимый Фернандес?

– Это смотря какой – молодой или когда уже закабанел. Когда молодой был – девчонок своих в могилу сводил. У него все клипы на один сюжет: мачо любит-любит девушку. Потом напоет ей своих сладких песен до потери сопротивляемости дамского организма – и в постель, на сеновал какой-нибудь под пальмами мексиканскими. Она ему через минуту – бац, ребеночка снесла. Он их уже вдвоем любит, поет сладко-сладко. А дамочка – бац – и померла. И он опять поет, еще слаще. Уже на ее могилке. А я это самое «бац» не хочу, пожить хочется! А Фернадес который в соку – он уже пятерых детей настрогал, для меня это перебор. Хотя пятеро спиногрызов его не от одной жены, а от двух. Последовательно, разумеется. А еще у него есть официальная любовница!

– А слабо тебе проверить, как у нее жопа на щипок? А, Витек? – бес, вселившийся в тело, ослабленное неумеренным потреблением алкоголя и наркотиков, может манипулировать только самыми низменными инстинктами «клиента». Азарт и похоть – подходящие инструменты для потусторонних кукловодов.

«Давай, мальчик, давай, в профиль в самый раз будет! Давай, сделай мне профиль, хороший такой, как у дедушки Ленина на юбилейном рубле 70-го года», – Максимов нежно поглаживал пальцем спусковой крючок.

– Пятеро и для меня многовато, а любовниц содержать – ни сил, ни времени! – Савельев сжал в кармане коробочку с кольцом. – Слушай, любовь моя, поговорим о Фернандесе как-нибудь в другой раз. Давай лучше о нас с тобой. Я пригласил тебя сегодня не случайно. У меня к тебе очень важное дело.

Стас постарался сосредоточиться, привести в порядок свои мысли и достойно воспроизвести ту речь, которую он репетировал полночи. Любая девушка, начиная лет этак с шестнадцати, безошибочно чувствует момент, когда ее поклонник созрел до предложения руки и сердца. И Катя прекрасно понимала, что Савельев неспроста настоял сегодня на свидании. И все-таки приближение ожидаемого события заставило ее сердце забиться с повышенной частотой.

– Да, Стас. Я слушаю тебя, – девушка отбросила легкомысленный тон, теперь она нежно смотрела в глаза своему собеседнику.