Классика российского налогового консалтинга: Аудитор. Консультант. Советник. Аудитор (возвращение)

Джек поведал своему русскому знакомцу, что после выхода в отставку он собирается совершить кругосветку на собственной яхте. Все готово: проложен маршрут, подготовлено снаряжение, подобрана команда. Дело за малым: приобрести соответствующее плавсредство. Пибоди, просматривая каталоги, нашел предмет своих мечтаний. Яхта «Глория», построена на Саутгемптонской верфи в 1915 году. Прекрасные мореходные качества, роскошная внутренняя отделка. И цена достаточно скромная – всего сто десять тысяч фунтов. За такую конфетку – сущая безделица! Только вот беда, наскрести эту сумму в течение недели Джек возможности не имеет. А «Глория» своего нового хозяина дольше ждать вряд ли станет, от желающих отбоя точно не будет.

– I know, вы, русские, ушастые ребята…

– Ушлые, – автоматически поправил Стас.

– Thank you. Ушлые. Укорачиваю. Я даю тебе сделку. Знаешь мой список? Запомнил? Интерес?

– Да, любопытный списочек, – осторожно сказал Савельев.

– Я по лицу твоему увидел, что тебе это надо. Но использовать эту информацию yourself ты не можешь. Это видно?

– Ясно, как день, – согласился Стас, – чтобы ее в дело пустить, нужны выходы на месте, то есть в Лондоне. А ты хочешь сказать, что такие возможности у тебя имеются?

– Да. Ты – разумный, все на бегу ловишь. Предлагаю: ты мне организуешь кэш сегодня, я тебе работаю по списку в любое время. Вам, русским, найти кэш – один раз через плечо плюнуть, два пальца в сортире замочить.

– Да, это умение в нас воспитывают с раннего детства, – согласился консультант. – Даже фильм такой есть для ребятишек. «Кэш и два портфеля» называется.

– В два портфеля столько не попадет, – усомнился англичанин.

Стас уже составлял в уме комбинацию. Его давний клиент, московский авторитет Давид Зурабович, постоянно нуждался в эффективных схемах по отмыванию денег и дальнейшему переводу крупных сумм за бугор. Подруга Савельева, Ольга Кузнецова, управляющая «Старт-банка», обладала огромным опытом организации деликатных транзакций.

– Ладно, по рукам. Но помни, Джек, я привлеку для этого дела очень серьезных людей. Если что – нам обоим головы не сносить.

– Спасибо, Стас! Ты просто не знаешь, что такое для меня эта яхта, – на глаза матерого разведчика навернулись слезы. – А про то, что вы, русские, не только люди ушлые, но и злобнопамятные, я уже знал. – Пибоди автоматически потер шрам на скуле, доставшийся ему в память об одной спецоперации под Гудермесом. – За мной будет не ржаветь.

Ягайлас Гедиминас, размачивая поникшие усы в кружке дешевого портера, предавался печальным размышлениям. Главной проблемой, отравляющей жизнь этому вислоносому щекастому человечку, было несоответствие его завышенных притязаний реальным возможностям, которые в свою очередь определялись его весьма скромными способностями. В разговоре с любым человеком, будь то продавщица в магазине, таксист, врач или банковский служащий, Ягайлас уже через минуту сообщал, что свое происхождение он ведет от великого князя литовского Ягайлы из рода Гедиминова. Того самого князя, который мог помешать Дмитрию Донскому одержать знаменитую победу на Куликовском поле. Мог, но почему-то не стал этого делать.

– Если бы не доброта и мягкость моего предка, на месте России, которая до сих пор тиранит изо всех сил малые народы Восточной Европы, располагалось бы могучее, культурное и демократическое государство – Речь Посполитая, – сообщал Гедиминас ошарашенным собеседникам.

Выпускник сельхозтехникума в Каунасе, потомок нерешительного князя большую часть своей пятидесятилетней жизни проработал на маленьком хуторе зоотехником. После того, как крошечная Литва влилась в состав огромной Европы, Ягайлас отправился на заработки в Лондон. Работал портье в отеле, таксистом, мойщиком посуды. Немалую долю своих невеликих заработков он отправлял семье на родину. Кризис 208 года подкосил это скромное благополучие. Ягайлас уже подумывал о том, чтобы вернуться в Прибалтику, но тут фортуна наконец-то повернулась к нему лицом. Пара господ, говорящих на ломаном английском, предложила ему непыльную работку. От него требовалось только поставить подписи на нескольких бумажках. И теперь раз в два-три месяца новоявленный директор должен был совершать нехитрые банковские операции, за что и получал сотню фунтов ежемесячно. Вкупе с доходом, который ему приносила розничная торговля сувенирами, этого хватало на вполне сносное существование. Но на днях Гедиминаса подкосило известие, пришедшее с родины. Его младшая дочка Кристина сломала лодыжку, ей предстояла сложная ортопедическая операция. На такие траты скромный бюджет Ягайласа рассчитан не был. Несчастному папаше оставалось только предаваться печали, потягивая маленькими глотками самое дешевое пиво, которое подавали в его любимом пабе.

Внезапно литовец ощутил на своем плече чью-то тяжелую руку.

– Вы можете уделить мне пару минут вашего драгоценного времени, пан директор?

Гедиминас вздрогнул, услышав звуки полузабытой русской речи. Литовское ухо не уловило в голосе обладателя тяжелой руки легкий британский акцент.