Классная для полковника (СИ)

Миша кивает, но тут же втыкается взглядом в парту, а я не давлю на него. Но пару секунд удивленно рассматриваю парня. Он оказался с сюрпризом. Ира, наконец, успокаивается и садится на место. Я продолжаю урок и периодически бросаю взгляд на Михельсона.

Замечаю с каким интересом на Мишу поглядывают девочки и улыбаюсь. Конечно, он парень видный. Широкоплечий, высокий, умный. Вдобавок, ко всему еще и дерзкий, чем не мечта любой семнадцатилетней девчонки? Я снова перевожу взгляд на Мишу и, на мгновение, вижу перед собой лицо его отца. Парню есть в кого быть привлекательным и характерным.

Отмахнувшись от мыслей об Иосифе Давидовиче, я продолжаю смотреть на Мишу в надежде, что он больше не совершит ничего необдуманного в ближайшее время. И что выпускной год в новой школе окажется для парня приятным, а не болезненным временем. А затем замечаю взгляд Вовы, испепеляющий затылок Михельсона и замираю от дурного предчувствия.

Глава 6. Иосиф

После пятничного возлияния в баре, утро субботы выдается довольно тяжелым. Я редко страдаю похмельем. К тому же выпил вчера не очень много, чтобы так болела голова. У меня смутное подозрение, что они там бодяжат алкоголь. Надо бы действительно прийти с облавой в это заведение. Не самому, конечно, — мы таким не занимаемся, не наш профиль. Но дать наводку ребятам из смежного ведомства можно.

Медленно встаю с кровати и, пошатываясь, иду в душ. Похоже Миха еще не встал. Из комнаты доносится уже достаточно богатырский храп. Точно не встал. Опять всю ночь за компьютером просидел и в стрелялки свои играл небось. Я раздеваюсь, включаю воду и встаю под теплые струи.

Прекрасно помню все, что было вчера. У меня такая отличительная черта. Как бы сильно я не выпивал, на следующий день в памяти остается все до мельчайших деталей. Поэтому сейчас прекрасно помню все, что сказала мне училка Миши. Может я и правда не замечаю, что он повзрослел? Внешне-то понятно он меняется — по росту уже почти догнал меня, голос давно сломался, руки приобрели рельеф. Да и в целом, мозг начал работать. Ясно мыслит, порой даже в правильном ключе. Творит вот только какую-то херню. Действия абсолютно нерациональные, безответственные, какие-то невзрослые. Я всегда сравниваю его с собой в этом возрасте. Я таким не был. Воля отца была для меня законом. Не подчиниться было нельзя. А тут… сплошной постоянный бунт.

И что будет если я дам ему больше свободы в его действиях, как говорила Ангелина? Не представляю. Один раз ему давали шанс, он не справился. Повторять подобное абсолютно нет желания. Он ведь тут же что-нибудь натворит.

Эх, похоже училка права — я все еще отношусь к нему, как к маленькому. Он ведь мой единственный сын. Продолжение рода. До его рождения я даже представить не мог, что можно кого-то так сильно любить. И вот он из маленького комочка сформировался в почти взрослого мужчину. А я все еще боюсь что он как в детстве не устоит на ногах, упадет и поранится. Да, наверно, это ключевое. Не хочу чтобы ему было больно в принципе.

Блядь, да он же взрослый уже, в конце концов!

Переключаю воду на холодную и содрогаюсь от ледяных струй, бьющих мне в голову. Все тело моментально сводит судорогой, но я мужественно стою и стараюсь выдержать такую температуру. Прекрасно знаю, что организм скоро привыкнет к холоду. Ему только польза от этого будет. Постояв какое-то время под холодной водой, меняю ее на теплую. И так пять раз.

Контрастный душ очень бодрит, и голова магическим образом проходит. После душа иду прямиком на кухню. Завтрак сам себя не приготовит. Восемь яиц на сковородке нам на двоих с Михой должно хватить. Сначала жарю бекон, пока из него не вытапливается весь жир и он не становится твердым и хрустящим. Достаю его на отдельную тарелку, а в сковороду отправляю яйца, пускай шкварчат. Где-то еще завалялась банка белой фасоли. Отличный белковый завтрак получится. Лезу в нижний шкафчик, и среди многочисленных консерв нахожу нужную. Отлично!

Включаю кофемашину, наливаю себе кофе и через пять минут, сосредоточенно жую свой завтрак, оставив половину для Михи на сковородке. Из собственных мыслей меня выводит настойчивая трель дверного звонка. Кто-то отчаянно жмет на кнопку, периодически на мгновение отпуская палец, а потом надавливает с новой силой. Я устало прикрываю глаза, потому что так может звонить только один человек. Оставляю грязную тарелку на столе и неспеша иду к входной двери. Не глядя в глазок, распахиваю ее.

На пороге стоит жгучая шатенка, с густыми волосами ниже половины спины. Пухлые накаченные губы вызывающе накрашены ярко-красной помадой, и так гладкое лицо покрыто толстым слоем косметики, идеальные брови застыли выражая претензию уже с порога. Глаза скрыты огромными солнцезащитными очками, несмотря на хмурую питерскую погоду. Она одета в дорогой белый брючный костюм, черные туфли на шпильках, и белую шляпу с широкими полями и черным кантом у основания. Через плечо перекинута маленькая черная сумочка с логотипом дорогого известного бренда.