Классная для полковника (СИ)

Расплачиваюсь с таксистом и поднимаюсь в квартиру. Миши еще нет, поэтому я быстро скидываю с себя одежду и иду в душ. Контрастный! То, что нужно сейчас. Освежает и приводит голову в чувство. Решаю об училке думать с утра на ясную голову. Все-таки что-то в ней есть. Какая-то перчинка.

Когда выхожу из душа в одном полотенце, в дверном замке поворачивается ключ. На пороге появляется довольный Миша. Он скидывает обувь и снимает куртку.

— Как погуляли? — спрашиваю его.

— Нормально, — уклончиво отвечает парень, загадочно улыбается и проходит в свою комнату.

Он прям меня удивляет. Я быстро переодеваюсь в домашнее и стучу к нему в комнату.

— Да? — раздается из-за двери.

Я протискиваю голову в щель и смотрю на сына. Тот переодевается, но довольная улыбка так и не сходит с его лица.

— Ты чего такой счастливый? — спрашиваю его.

— День ништяк. Вечер еще круче, — как будто хвастаясь, говорит Миша.

Я захожу в комнату и сажусь на его застеленную кровать. Сын напяливает футболку и шорты, а потом с ногами садится на крутящееся кресло у компьютерного стола.

— Рассказывай, — подмигиваю ему я.

— Это допрос? — усмехается Миша.

— Нет, мне интересно почему мой сын такой довольный вернулся с прогулки. Еще и вечер у него был крутой. Я, можно сказать, жажду подробности.

— Пап, — укоризненно произносит Миша. — Это личное.

— Все, понял, — вскидываю вверх руки я. — У каждого свои секреты, за границы не переступаем.

— Спасибо, — искренне благодарит Миша.

— Я на самом деле хотел тебя похвалить за сегодня, — интригующе киваю я. Сын удивленно смотрит на меня. — Да-да. Ты молодец, что вступился за девушку. Это знаешь — по-мужски. Я сам никогда не мог терпеть несправедливость. Всегда такое жжение внутри было, когда ее видел. Обида что ли. И все время хотелось ее исправить, и я исправлял если мог. А теперь вижу, что ты пошел по моим стопам. Может для тебя это звучит и обидно, но я не вижу в этом ничего плохого. Горжусь тобой, сын.

Миша пристально смотрит на меня. Может думает, что я шучу? Или не знает что сказать? Что ж, его удивление мне понятно. Но и стальной полковник иногда может быть мягким.

— Я прям не знаю че сказать, — тушуется Миша. Угадал, значит.

— А ничего и не надо, — одобрительно киваю я. — Мне достаточно того, что я сегодня видел. Только на будущее — будь осторожнее. Все-таки вы затеяли опасную игру, которая неизвестно чем могла закончиться.

— У нас все было схвачено, — немного обиженно говорит Миша.

— Знаю-знаю, — снова поднимаю руки я, будто сдаюсь. — Говорю больше для собственного спокойствия. Как эта Оля вообще на такое согласилась?

— А она только с виду тихоня и заучка, — усмехается Миша. — Ты б видел, как она материла этих двоих. Туши свет просто.

— Как говорится — в тихом омуте, — усмехаюсь и я.

— Дэ-э-э, — протягивает Миша. — Эти тва… парни реально хотели поступить мерзко.

— Просто отвратительно, — подтверждаю я. — Только вроде бы Вова с ними заодно был. Вы же с ним враждовали. Чего вдруг передумал?

— Это все наш физрук, — гордо говорит Миша. — Вова же меня догнал тогда, когда я… Ну-у-у, пьяный сбежал с уроков. Мы с ним поговорили. Он рассказал про себя. У него оказывается тоже мать свинтила. Правда это давно было, но ему тогда тоже херово было. Вот с тех пор, отец его и охраняет, как может. А батяня у него еще тот…

— Похлеще некоторых? — усмехаюсь я.

— Ну, он… как он выразился — своеобразный, — уклончиво отвечает Миша. — В общем, не суть. Вован сказал, что понимает меня, и в ситуации с Олей полностью поддерживает. Как оказалось, парень — не промах. Настоящий мужик.

— Это точно! А физрук-то тут причем?

— А, да физрук их запер в спортзале и кино показал.

— Какое кино? — тут же хмурюсь я.

— Я толком не понял. Что-то про жертв насильников. Сломанные судьбы и все такое. Странный, конечно, педагогический подход. Но на Вована он подействовал. Да и остальные парни немного поостыли. А вот Лебедеву все похрен было. Ему видите ли спор важнее.

— Ну он свое и получил, я считаю.

— Не знаю, — коварно ухмыляется Миша, щелкая костяшками на кулаках. — Завтра посмотрим, как он будет себя вести.

— Так, только давай без драк, — строго говорю я.

— Какие драки, пап, ты че? — снова делает вид, что обижается Миша. — Ограничимся внушениями.

— Вот и молодцы. Иди я тебя обниму.

Я поднимаюсь и делаю шаг навстречу Мише. Он недолго сидит в нерешительности, а потом все же встает и прижимается ко мне. Я обхватываю его своими руками и крепко прижимаю к себе. Мы так стоим какое-то время. Мне совсем не хочется его отпускать и чувствую, что ему тоже.

Когда пауза затягивается нас прерывает телефонный звонок.

Смотрю на экран — Ангелина.

Увидев имя девушки на экране, непроизвольно вспоминаю наш поцелуй и ее мягкие влажные губы. Пожалуй, если она сейчас попросит повторить, то я не откажусь.

— Иосиф Давидович, — слышу ее дрожащий, полный страха голос. Похоже моим мечтам не суждено сбыться.

— Слушаю, — хрипло говорю я, киваю Мише и быстро выхожу из комнаты. Не надо ему слышать наши разговоры.

— Тут такое дело, — мнется девушка. — Валера объявился.