Классная штучка

— Задайте себе вопрос: согласны ли вы жить с женщиной, которая любит другого? — продолжил Кэллоуэй. — Можете ли принять женщину, которая спит с собственным отцом? Разумеется, нет. Такое просто немыслимо.

— Вы подлый, низкий лжец! — Ярость душила Ника. — Кейт — чистая душа!

— Мистер Гоу, — вздохнул Кэллоуэй. — Кейт — моя.

Она уже давно принадлежит мне. Чего у нас с ней только не было! Никто не в силах помешать нашей любви, даже вы. Если желаете, можете проверить, хотя предупреждаю — этот урок будет вам дорого стоить. В ваших же интересах пощадить психику Кейт и избавить ее от этих мучений. Ей и так слишком тяжело, бедняжке. Только знайте: все, что она делает, — это ради меня. Надеюсь, вы уже и сами это осознали. Даже тот трагический роман с Джоэлем Мартином — и на это она пошла ради меня. Она хотела, чтобы у нас с ней был ребенок. Очевидно, что своего ребенка мы иметь никак не могли, поэтому и понадобился Мартин.

Кто-то ведь должен был признать себя отцом, чтобы отвести от нас подозрение. Вот почему она потом дошла до того, что сама похитила чужого ребенка. — Лицо Кэллоуэя казалось опечаленным; он не отрывал глаз от камина. — После печальной истории с Мартином я пообещал ей, что рано или поздно у нас будет свой ребенок, вот она, бедняжка, и решила ускорить то, о чем так мечтала. — Он поднял голову и посмотрел на Ника. — А теперь согласилась выйти за вас. По одной-единственной причине, чтобы вы подарили ей этого ребенка. На этом ваш брак и оборвется. Она уйдет от вас и принесет ребенка мне.

— Я вам не верю, — срывающимся голосом сказал Ник.

Несмотря на всю чудовищную абсурдность, было в сказанном нечто, придававшее словам этого человека какую-то извращенную достоверность.

— Хотите, я позову ее сюда? — предложил Кэллоуэй. — Я надеялся, что сумею и сам убедить вас и избавить Кейт от этого испытания, но если вы мне не верите…

Ник устремил на него испепеляющий взгляд.

— Интересно, вы понимаете, что за такие вещи сажают в тюрьму? — спросил он.

Кэллоуэй печально покачал головой.

— Напомнить вам, из-за чего завязался этот разговор? — осведомился он.

Ник отвернулся и уставился на стену.

— Все это не правда, — неуверенно сказал он. — Не может такое быть правдой.

Он обращался скорее к себе, нежели к Кэллоуэю. Ник и сам не заметил, как очутился у окна. Кейт он увидел в — конце сада; она сидела на берегу ручья и смотрела на воду.

Ее лицо было прекрасным и невинным как у младенца.

— Вы уж извините меня, — сказал Кэллоуэй. — Я понимаю, каково вам. Я ведь тоже люблю ее.

— Замолчите! — закричал Ник. — Я не хочу ничего слышать! Вы — чудовище! Я не верю и никогда не поверю этим бредням! Позовите ее сюда — пусть она сама мне это скажет. Если это правда, я уйду и никогда не вернусь. Но только в том случае, если Кейт сама подтвердит сказанное вами.

— Что ж, — вздохнул Кэллоуэй, вставая. — Дело ваше.

Вы уверены, что хотите этого?

Ник заставил себя кивнуть.

— Тогда подождите здесь.

Стоя у окна. Ник смотрел, как Кэллоуэй идет по саду к ручью. Его сердце колотилось, словно птичка об оконное стекло. Он увидел, как Кейт подняла вверх руки и отвернулась. Затем снова обернулась и закричала на отца. Потом забарабанила кулаками по его груди, а Кэллоуэй попытался обнять ее. Тогда Кейт оттолкнула его и решительно направилась к дому; Нику казалось даже, что он видит, как по щекам ее катятся слезы. Кэллоуэй двинулся следом за дочерью.

— Почему? — услышал Ник возглас Кейт. — Почему?

Больше Ник ничего не слышал — отец с дочерью были еще слишком далеко. Кэллоуэй пытался что-то сказать — Кейт, очевидно, не желала его слушать. Потом она упала на колени и принялась в отчаянии колотить по земле кулаками.

Кэллоуэй опустился на землю рядом с ней и снова попытался заключить Кейт в объятия, но она оттолкнула его.

Однако слова отца, похоже, уже начали доходить до нее — Кейт смотрела на него во все глаза. Потом она легла на спину, а Кэллоуэй уселся рядом, загородив Кейт от Ника И вдруг прямо на глазах у Ника руки Кейт взлетели вверх, обвили шею отца, и Ник словно зачарованный увидел, как губы отца и дочери слились в глубоком поцелуе.

Этого он уже вынести не мог. Пулей вылетев из дома, Ник вскочил в машину и на бешеной скорости умчался прочь. Во рту у него стояла горечь, а к горлу подступила нестерпимая тошнота. Он был потрясен до глубины души.

А в саду, уткнувшись заплаканным лицом в отцовское плечо, Кейт с разрывающимся сердцем выслушивала сбивчивые объяснения Кэллоуэя — убитый горем отец и сам не понимал, почему Ник наотрез отказался жениться на его дочери.

Глава 36

Элламария стояла в дверях и смотрела на Боба. Тот сидел, скорчившись, в кресле. Он казался безмерно усталым, а морщинки, лучиками разбегавшиеся из уголков глаз, преждевременно старили его лицо. Ветер за окном тихонько завывал, предвещая наступление осени, а капли дождя мерно барабанили по стеклу.

Боб сидел, обхватив голову руками. У него болезненно щемило сердце, и Элламария готова была разреветься от сочувствия и жалости. Однако вслух спросила только:

— Выпить хочешь? Хотя бы кофе? Или что-нибудь покрепче?