Кластер

– Встретиться с ней не получа-а-ается, звёзды не ездят в метро-о, – пропел он и показал в сторону прозрачной стены пропускного пункта.

Алиса решила, что кофе если и не этот металлический болван, так какой-нибудь другой ей всё равно обеспечит, так что позволила себя утащить от робокиоска. Она поочерёдно посмотрела в две камеры над турникетом, и стеклянные створки отпрыгнули в стороны, пропуская её во внутренности «звёздной фирмы». Она знала, что в Росастро любят себя называть именно так.

– Когда я успела попасть в вашу базу? – поинтересовалась Алиса.

– Понятия не имею, – нисколько не смутился Гаскаров, – да это не страшно. Многие долго интригуют, чтобы у нас оказаться, а тебя мы приняли авансом, видишь…

В лифтовом холле пришедшего моментально обступали существа в фиолетово-стальном – ростовые картонные фигуры в фирменной униформе с неизменным бейджем-ценностью на груди. «Взаимоуважение» было написано на лысоватом круглолицем мужичке с сальными глазками. «Честностью» оказалась кудрявая блондинка с неуловимо сучным выражением лица. А ещё были «командная работа», «верность традиции» и «устремлённость к новым горизонтам». Последней надписью была покрыта грудь кадавра, до степени смешения похожего на Петрушевского. Алиса даже сделала к нему лишний шаг, стараясь понять, не играется ли с ней сознание. Может, Петрушевский ещё и в «Астре» подрабатывает?

Вместе с Колей они поплыли вверх на прозрачном лифте, напоминающем спасательную капсулу киношного звездолёта. Коля что-то пробовал говорить, но слышно было только болтливый экран, закреплённый чуть выше головы. В нём экзальтированные люди, тараторя и постоянно перемещаясь, махали руками в сторону какого-то аппарата в антеннах и другой высокотехнологичной ерунде. С их слов получалось – спутника с арсенидными панелями. Звучали слова «прорыв», «локализация», «умная система развёртывания» и снова «ценности».

Сквозь прозрачную оболочку лифта открывался вид на быстро проваливающийся вниз атриум, с его фонтаном в главном холле, спиралями этажей и рваными гирляндами офисных огней на противоположной стене здания. Они напоминали поизносившуюся новогоднюю подсветку.

Капсула прилунилась на 56-м этаже, и Алиса с Гаскаровым шагнули из кабины на разноцветную паркетную плитку. Узоры складывались в сцены советской космической одиссеи. Космонавты с буквами «СССР» на шлемах, собаки в ракетах, луноходы. Сюжеты продолжались, переходя на стены, только там их то и дело прерывали массивные золочёные рамки с портретами фиолетово-стальных мужчин в разноцветных орденских планках.

Вглубь расходящихся троп коридоров тянулись массивные золочёные перила. Потолок холла в виде расписного плафона с керамической инкрустацией казался церковным куполом. Вот только звёздное небо, изображенное на нём, было тёмным и пустым. В чернильном вакууме одиноко проплывала станция «Мир».

Всё вместе это напоминало храм тайного культа, давно изгнанного – вместе с его святыми и реликвиями – из дневного мира, и успевшего обменять все свои сокровища на ту самую ногу марсохода, которая теперь подаёт кофе. Древние божества смотрели из мёртвого космоса сурово и безрадостно. Белка и Стрелка и вовсе косплеили Анубиса.

Гаскаров по пути взялся трепаться о «Микроне», который так забавно и так вовремя облажался с несостоявшимся запуском и провалившимся концертом. Тебе, конечно, Элис, говорил он, лучи сочувствия, но как они навернулись – сказка. Теперь надолго вылетят из забега.

– Собственно, мой маленький гешефт как раз лежит в этой области, – начал Коля, но оказалось, что они уже пришли.

У Гаскарова оказался отдельный кабинет-аквариум со стенами, которые с определённостью нельзя было назвать ни прозрачными, ни тонированными. Когда с внешней стороны кто-то подходил к мутноватому стеклу перегородки, на Колиной стороне возникало тёмное пятно. Выглядело это вполне зловеще: как будто какой-то паранормальный гость хочет протиснуться сквозь портал. Эффект дополняло трудноразличимое бу-бу-бу, в которое стены превращали звук разговоров снаружи.

– Ничего тут у вас – открытость, – отметила Алиса, пытаясь разобрать, о чём беседуют демоны справа.

– Транспаретность – наша ценность, – не то в шутку, не то всерьёз отреагировал Коля.

– На дом с привидениями похоже.

Гаскаров с пониманием ухмыльнулся.

– Лучше на дом с привидениями, чем на номер в клеточку, – пояснил он. – После истории с прежним генеральным всех переобули в стекло. Это у меня ещё стыдливо, с затемнением.

– А что случилось? Как-то мимо меня прошло.

– Уехал в страну вечных наручников. Вроде как госизмена.

Гаскаров красноречиво сделал движение глазами на потолок, предлагая не развивать тему.

– И как, – поинтересовалась Алиса, – прозрачный офис помогает?

– Не то слово, – отозвался Коля, – видишь же, я всё ещё с тобой. Ладно, – оборвал он сам себя. – Дело вот какое. Снимаем большой цикл программ под общей шапкой «Звёздный арсенид». Применение в космосе, высокие технологии на земле, немножко футуризм – про полёты там, про новую энергию. Составляли список, и тут вижу в новостях – ты!