Клава Назарова

— Я знаю, каждый из вас рвётся к борьбе с захватчиками. Но это надо делать умело, организованно. Сегодня мы в первый раз собрались все вместе. И с этого дня мы не просто комсомольцы. Подпольный райком партии и командование партизанского отряда поручили мне создать боевую подпольную комсомольскую группу и начать борьбу с фашистами здесь, в городе. — Клава помедлила, обвела глазами ребят. — Будет нелегко. Могут быть всякие неожиданности. Нас могут выследить, пытать. Может быть, придётся пролить кровь, отдать жизнь. Готовы ли вы к этому?

— Да что там спрашивать? — нетерпеливо отозвался Дима Петровский. — Действовать надо.

— Бить эту падаль, и вся недолга! — поддержал его Капелюхин, похрустывая сильными пальцами.

— Мы ко всему готовы, — серьёзно сказал Федя, переглядываясь с товарищами. — Можем хоть присягнуть.

Комсомольцы одобрительно закивали головами. Клава поднялась.

— Тогда торжественно поклянёмся, что будем бороться до конца. Слова клятвы я уже написала. Вот слушайте.

Она достала из кармана листок бумаги и, переводя дыхание, приглушённо, но отчётливо прочла:

— «Я, Клава Назарова, торжественно клянусь работать для Родины и народа, вести беспощадную борьбу с ненавистными фашистскими захватчиками и всеми силами помогать Красной Армии и партизанам. Если я нарушу своё обещание или выдам тайну, то пусть постигнет меня суровая кара».

Клава умолкла. Один за другим вставали юные подпольщики, брали листок и произносили клятву. И при этом по старой привычке поднимали руку для пионерского салюта.

— Я, Варвара Филатова, торжественно клянусь…

— Я, Фёдор Сушков, торжественно клянусь…

— Я, Дмитрий Петровский, торжественно клянусь…

Первые, кто давал клятву, ещё заглядывали в бумажку, но потом слова клятвы прочно врезались в память, и каждый произносил их наизусть.

Клава смотрела на сосредоточенные лица юных подпольщиков, на вскинутые для салюта руки и вспоминала, как каждый из ребят много лет тому назад вступал в пионеры, давал торжественное обещание. Только кругом алели знамёна, стояли в молчании шеренги пионеров, застыли наготове горнисты и барабанщики. Сейчас ничего этого не было, пионерские дни представлялись бесконечно далёкими, но Клава чувствовала, что между этими двумя обещаниями тянется незримая, но прочная нить.

Когда каждый принял клятву и поставил свою подпись, Клава бережно убрала листок в карман. Затем она предложила наметить руководящую тройку — штаб подпольной группы. Ребята без долгих споров избрали в штаб Клаву, Федю Сушкова и Володю Аржанцева.

— А теперь поговорим о наших практических делах, — сказала Клава и кивнула на стол с закусками. — Где же конспирация? Почему не едите?

Ребята не заставили себя просить и налегли на закуску.

Клава заговорила о том, что им сейчас предстоит делать. В первую очередь необходимо наладить сбор разведывательных сведений для Красной Армии и партизан. Надо всем подпольщикам следить за проходящими через город воинскими частями, за машинами с грузом, за поездами на станции. Потом надо продолжать собирать оружие, которое очень нужно партизанам. Ответственным за сбор оружия назначается Володя Аржанцев: у него уже есть опыт в этом деле и место для хранения.

— Про раненых красноармейцев не забывайте, — подала голос Зина Бахарева. — Ведь как только раненые поправятся немного, так их немцы заберут в лагеря, на работу. А почему бы их не переправить к партизанам?

— Каким это образом? — спросил Дима.

— Подумать надо…

— Подумаем, — согласилась Клава.

Ребята намечали всё новые и новые дела.

Федя Сушков посоветовал выпускать листовки и расклеивать их по городу.

— Надо, чтобы люди правду знали. А то они начинают фашистской брехне верить: мол, и Москву взяли, и Ленинград, и Советская власть кончилась…

Дима Петровский предложил разработать план диверсий: заминировать шоссе, взорвать цепной мост или поджечь склад с горючим.

Люба Кочеткова возбуждённо заявила, что надо что-то сделать с Аллой Дембовской, дочкой бургомистра.

— Ходит разодетая, с немцами на машине катается. Вчера ко мне прилипла: «Давайте мы для офицеров концерт устроим». Такая мразь! Я ей чуть в лицо не плюнула…

— А ещё полицая Оську Бородулина проучить, — подхватил Капелюхин. — Очень он, наглая морда, над людьми издевается.

Клава строго покачала головой.

— На свой страх и риск ничего не делать. Только по моей команде. Железная дисциплина. Помните свою клятву.