Клавдий. Нежданный император

В семье императора еще оставалось несколько отпрысков, пощаженных судьбой. Имелся последний внук — тот самый Агриппа Постум, которым Юлия была беременна на момент смерти Агриппы. В 4 году ему исполнилось 15 лет, и, по идее, он лучше всего подходил на замену своим братьям, но дед испытывал кое-какие сомнения на его счет. Согласно древним авторам, ум и душа этого юноши были развиты меньше, чем мускулы и гордыня, и даже если это описание преувеличено, совершенно точно, что к тому моменту Постум не выказал необходимых дарований, чтобы облачиться в пурпур. У Августа еще оставался внучатый племянник Германик, достигший восемнадцатилетия, умственные и человеческие качества которого выгодно отличались от качеств Агриппы Постума.

На данном этапе император не выбрал одного из двух претендентов, а их молодость предполагала переходный период. Вот почему в 4 году н. э. он усыновил и Постума, и Тиберия, передав последнему трибунские полномочия. Сын Ливии вернул себе роль «регента», которая была ему предназначена до отъезда на Родос, но с той разницей, что на сей раз ему самому пришлось усыновить Германика. Чтобы понять, зачем это было сделано, не следует забывать о стремлении Августа сохранить власть за своей семьей. Принципат в самом деле был новым, а потому непрочным режимом, частично державшимся на престиже имени Цезаря. Октавиан сделал карьеру как сын Цезаря, и его преемник должен сделать свою как потомок Цезаря и Октавиана, чтобы новый режим остался жить в веках. Однако до брака с Юлией Тиберий был женат на Випсании, дочери Агриппы, которая родила ему сына — Друза II. Этот мальчик, естественно, не занимал никакого места в династической структуре, поскольку в его жилах не текло ни капли крови Юлиев. Он был «чистым» Клавдием и потому мог даже создать неудобства, если бы его отец, придя к власти, вздумал передать ее своим потомкам. Отсюда и возникла мысль заставить Тиберия усыновить Германика. Тот, конечно, тоже был Клавдием, как и его двоюродный брат Друз II, но обладал огромным преимуществом, являясь также внучатым племянником Августа. Через это усыновление Германик становился братом Друза II, который уже не мог называться единственным сыном Тиберия, претендуя на роль его преемника. Это будет сложно сделать, поскольку Германик, племянник Августа, был по крови Юлием.

Это непосредственные преемники. Но принцепс думал и о последующих поколениях. Юлия рожала не только мальчиков, у нее были еще две дочери: Юлия, появившаяся на свет в 19 или 18 году до н. э., и Агриппина, родившаяся в 14 или 13 году до н. э. В 7 году н. э. младшая внучка Августа станет супругой Германика, чтобы произвести на свет потомство Юлиев. Это пожелание исполнится: Калигула и Нерон будут сыном и внуком Агриппины, потомками Августа.

А как же Клавдий? Всё очень просто: ему не нашлось места в новом династическом раскладе, хотя ему шел уже шестнадцатый год. Август сбросил его со счетов, потому что мальчик был явно не пригоден для публичной жизни из-за болезни. Древние авторы описывают некоторые ее проявления, но современные врачи затрудняются поставить диагноз. Вот что говорит, например, Светоний:

«Наружность его не лишена была внушительности и достоинства, но лишь тогда, когда он стоял, сидел и в особенности лежал: был он высок, телом плотен, лицо и седые волосы были у него красивые, шея толстая. Но когда он ходил, ему изменяли слабые колени, а когда что-нибудь делал, отдыхая или занимаясь, то безобразило его многое: смех его был неприятен, гнев — отвратителен: на губах у него выступала пена, из носу текло, язык заплетался, голова тряслась непрестанно, а при малейшем движении — особенно»[5].

Дион Кассий также подчеркивает контраст между выдающимся умом и немощным телом, не способным ни совладать с трясущимися руками и головой, ни придать твердости голосу. Ювенал насмехается над «дряхлой его головой, покидавшей землю для неба» и «ртом со стекавшей длинной слюною». В другом месте сатирик, чтобы дать представление об адском шуме на римских улицах, утверждает, что это разбудило бы даже Клавдия или морскую корову, намекая на то, что несчастный внезапно погружался в глубокий сон. Наконец, хорошо знавший его Сенека в памфлете «Отыквление божественного Клавдия», написанном после кончины последнего, приводит кое-какие уточнения: мы узнаем, что император хромал на правую ногу и плохо слышал; возможно, что глухота возникла уже в зрелом возрасте.