Клавесин Марии-Антуанетты

– Если он не уехал по клиентам, то вы найдете его в двенадцатом кабинете. Это налево по коридору.

Дама разочарованным взглядом проводила Старыгина и погрузилась в свои бумаги.

Старыгин свернул налево и почти сразу оказался перед дверью, на которой стоял номер двенадцать.

Кроме того, на этой двери красовалась табличка с именем владельца кабинета. Красивым строгим шрифтом на ней значилось:

«Вице-президент компании Бромелиус А. В.»

В первый момент Старыгин не поверил своим глазам.

Он еще раз перечитал надпись на табличке.

Все было верно, глаза его не обманули: фамилия вице-президента была действительно Бромелиус!

«Ну, надо же! – подумал Дмитрий Алексеевич. – Каких только совпадений не бывает на свете! Или… или это не совпадение?»

Он постучал в дверь кабинета, не услышал ответа и, толкнув створку, вошел.

За столом сидел крупный краснощекий мужчина средних лет, с окладистой бородой, в которой серебрились нити седины. Будь на нем еще и красная, отороченная мехом шуба и высокая шапка, его вполне можно было бы принять за Деда Мороза или его западного коллегу Санта-Клауса, но вместо шубы на нем был темный итальянский костюм в узкую полоску, свидетельствующий о неплохом материальном положении господина Бромелиуса.

На столе перед ним стояла какая-то фотография в красивой металлической рамке. Сама фотография Старыгину не была видна, но он предположил, что это – дети или, возможно, любимые внуки Андрея Виссарионовича.

Хозяин кабинета разговаривал по телефону, прижимая трубку плечом к уху, и что-то записывал в блокнот. Увидев Старыгина, он глазами показал ему на стул и проговорил в трубку:

– Ну, Володечка, я все понял! Сделаю в лучшем виде, не сомневайся! Душа моя, я тебя когда-нибудь подводил? Нет? Значит, и сейчас не подведу, не сомневайся! А сейчас извини, у меня клиент!

Положив трубку, он поднял глаза на Старыгина и стал еще больше похож на Деда Мороза, который как раз собирается развязать мешок с подарками.

– Вы от Витеньки Скороходова? – проговорил он жизнерадостным басом и, не дав посетителю ответить, зарокотал: – Замечательный мужик, чистое золото! Познакомились мы в руководстве профсоюза энергетиков… Мы с ним через огонь и воду прошли, и я ни разу Витеньку не подвел, все было в лучшем виде! И вас мы не подведем, душа моя, не сомневайтесь! Все будет в лучшем виде! И выплаты, и бонусные программы… У нас ведь как: наше первое правило – идти навстречу любым пожеланиям клиента!

– Да, она тоже так говорила… – растерянно пробормотал Старыгин, невольно покосившись на дверь.

– Кто – Леночка? – Бромелиус добродушно расхохотался. – Она – женщина замечательная, чистое золото, но вы бы, душа моя, видели ее мужа… впрочем, это не наше дело. Итак, душа моя, какая вам нужна страховка? Обязательная, добровольная? Витенька у нас страхуется во всех доступных формах – и всегда доволен! И имейте в виду – для всех крупных клиентов у нас предусмотрены замечательные бонусные программы! Будете довольны!

– Вообще-то я не от него… – попытался вклиниться Старыгин в монолог хозяина.

– А, так вы не от Витеньки? Вы, наверное, от Петюни Симановского? Золотой мужик! Познакомились мы с ним в управлении химической промышленности. Мы с ним столько соли съели… Мертвое море можно засолить!

– Нет, я и не от него. Я сам от себя.

И Старыгин положил на стол перед Бромелиусом свою визитку.

Тот ознакомился с ее содержанием и пришел в еще больший восторг:

– Эрмитаж? Так это же замечательно! Мы вас застрахуем по самой льготной программе! Это ведь честь для любой страховой компании – заполучить такого знаменитого клиента! Самая лучшая реклама для нас!

– Я вообще не по поводу страховки, – и Старыгин изложил цель своего визита в той же редакции, которую перед тем выдал любвеобильной даме.

Если Бромелиус и расстроился, то он никак этого не показал.

Напротив, он оглядел посетителя с новым интересом и проговорил, немного понизив голос:

– Ну, конечно, настоящей дворцовой мебели вы здесь не найдете. Вы же понимаете – война, блокада… кроме того, в первые годы после революции здесь помещался детский дом, а детдомовские обитатели – это настоящие разбойники!

– Извините, – перебил его Старыгин, – а комиссар Василий Бромелиус не приходится ли вам родственником?

– Это мой родной дед, – Андрей Виссарионович потер переносицу и прищурился. – А откуда вы о нем знаете?

– Встречал его имя в архивных документах, – уклончиво ответил Старыгин.