Клей

Последний раз связылся с домашними на Рождество.

Окраины проглотили нас внезапно. Теперь мы снова едем по Западной автостраде.

Помню, когда мы только переехали в Сидней, я поверить не мог, что пляж Бонди здесь, как и Копакабана в Рио, находится на том же расстоянии от центра города, как Портобелло в Эдинбурге. Песка только побольше. Там мы и сняли квартиру. Я и Хелена. Она делала фотки. Я играл пластинки.

ЭДИНБУРГ, ШОТЛАНДИЯ Ч.1

СРЕДА, 20.07

Фотошоп

Франклин выбился из сил. Куда она могла пойти, чёрт её подери? Завтра вечером концерт. Придётся постараться, чтоб инцидент не проник в газеты, иначе Тейлор её просто вышвырнет. Он взял обложку её последнего альбома, на которой красовалась обработанная в фотошопе свежая, здоровая Катрин. На письменном столе своего номера он увидел ручку и с дикой злобищей нацарапал поверх неё ЕБАНЫЙ РОТ.

– Овца овцой, – ядовито сказал он её улыбающемуся портрету.

Теперь этот приём грёбаный, который для них организовали устроители Эдинбургского фестиваля. Что он им там скажет?

Городской фольклор

Когда Терри проголосовал и такси остановилось, Катрин занервничала. Выпить в пабе напротив – это одно, а вот если ты оказываешься в одном такси с этим парнем – ставки растут. Но когда он открыл перед ней дверцу, в лице его было столько надежды и дружелюбия, что ей ничего не оставалось, как сесть. Пока она пыталась собраться с мыслями, людные улицы проносились мимо, а он всё болтал и болтал без умолку. К её счастью и облегчению, сошли они в пределах старого города, хотя район казался не таким шумным и богатым.

Они доехали на такси до Лейта и пошли в пад на Джанкш-стрит. Будучи сам из западной части города, Терри рассчитывал, что здесь было меньше шансов нарваться на знакомых. Он заказал ещё пива. Вскоре Катрин была пьяна и обнаружила, что от лагера у неё развязывается язык.

– Я больше не хочу ни ездить в турне, ни записываться… – разволновалась она, – я чувствую, что моя жизнь мне не принадлежит.

– Понимаю, о чём ты. Эта сука Тони Блэр хуже, чем Тэтчер, задрота та ещё. Это он эту хуйню с Новым курсом заварил. Ты должен работать восемнадцать часов в неделю, или суки перестают выплачивать тебе пособие. Вкалываешь на всяких гондонов восемнадцать часов ни за хуй. Рабство ёбаное. Что за дела такие? Скажи пожалуйста.

– Не знаю…

– У вас такого нету. У вас этот есть, который его фачит, тот с волосами…

– Президент Клинтон…

– Ну ды. Да, эта Моника ему отсосала, так он пошёл к Тони Блэру и говорит, можешь, говорит, заменить мне эту Монику, если поможешь мне бомбить этого гондона Милошевича.

– Чепуха какая-то, – закачала головой Катрин.

Терри больше всего верил в силу аргумента, нежели в его точность и достоверность.

– Ну конечно, это они хотят, чтоб ты так думала, суки эти. Я всё это слышал от чувака в пивнухе, чья сестра вышла за одного высокопоставленного госчиновника в Лондоне. Они стараются утаить от нас все сведения. Придурки, ни фига у них не выйдет. Новый курс, моя задница. Дело вот в чём: не люблю я работать. Окна я мою, только чтоб Алеку Почте помочь. Грузовички с соком – вот это была моя тема. Полностью моя должность называлась «продавец прохладительных напитков». Меня рассчитали ещё в восемьдесят первом. Я на грузовичках чего только по району не развозил: «Хендриз», «Глоуб», «Барз»… теперь вроде только «Барз» и остались. Они остались на плаву из-за «Айрн-Брю». Так эти суки с биржи труда что придумали – поворачивается ко мне и говорит: мы найдём тебе работу, будешь соки продавать.

Катрин смотрела на Терри в полнейшем замешательстве. Всё, что он говорил, сливалось для неё в подобие скрежетания авиамотора за бортом, только намного громче.

– Гондоны, они решили послать меня на работу в «Макколл», – объяснил Терри, отметив очевидный факт, что собеседница многого не понимает, – но это означало бы продавать не только соки-воды, но и газеты, и сладости, а меня это не устраивало. Оттуда-то и пошло имечко Джус Терри, понимаешь? Кроме того, чувак, который придумал этот «Макколл», играл за гуннов, поэтому работать там я в любом случае не смог бы. Слушай, куколка, я б не спрашивал, но ты ведь не душная. Можешь забашлять за нас?

Катрин пришлось задуматься.

– Что… ах да… у меня есть деньги…

– Супер… бля…

Джус Терри обернулся и с раздражением заметил, как в паб заходят Джонни Насморк и Рэб Биррелл. Гадая, что их занесло в эти края, он заметил на Рэбе флуоресцентную жёлто-зелёную футболку «Хибз». Посреди недели на Истер-роуд был матч, и Насморк с Бирреллом, должно быть, поднажали бабла, если, сходив на игру, решили продолжить вечер в старом портовом квартале. Джус Терри проявлял неподдельный интерес, когда кто-либо из его знакомых был на лавэ.