Клей

– Но по большому счёту, кому нужна эта история? – сквозь мысли Ангелины наконец-то прорывается внутренний голос, вливается в пространство и материализуется в виде её двойника.

– Чтобы помнить, что было в прошлом, – сама себе отвечает Ангелина, любуясь на своё красивое отражение, которое вальяжно располагается в кресле напротив.

– А как это влияет на жизнь в поколениях через сто, двести, триста лет?

– Видимо, как-то влияет. Может, учатся на ошибках, хотя это вряд ли, – Ангелина задумчиво смотрит на себя. – Возможно, контролируют процесс развития.

– Интересно, кто контролирует? – ехидно улыбается двойник. – Не думала?

– Думала-думала. Действительно, иногда кажется, что люди и жизнь придуманы кем-то очень великим, и он, этот кто-то, наблюдает и контролирует, – но тут же, спохватившись, Ангелина ставит себя на место. – Или всё это бред? Нет никакого великого, божественного существа. Просто так сложились пазлы.

– В этом вопросе сложно прийти к одному мнению, как всё устроено на самом деле. Неизвестно и неопределённо. А что, если это циклический процесс вселенной? – двойник подаётся вперёд, оторвавшись от спинки кресла.

– Но ведь он идёт по спирали вверх.

– Нет, не всегда. Есть ещё бесконечность, которая иногда повторяется. Только на другом витке.

– Ох, не знаю я. Сложно, сложно всё очень. Неизвестно и неопределённо, – повторяет слова своего двойника Ангелина и резко встаёт.

Пространство меняется на двухмерное, двойник исчезает, словно сон. Девушка смотрит на часы – пора в институт. Проблема с Оливером не решена и начинает напрягать. Возвращаясь в реальный мир, Ангелина остро чувствует, что проблема осталась. Каким бы образом человек ни пытался уйти от проблемы, она сама не решается. Хотя… Иногда, бывает, решается. Если подождать. Ангелина убеждает себя пока не предпринимать никаких действий, находясь в таком смятении, и подождать. Когда выжидаешь, приходит то, что надо. А пока она сходит на работу, потом поспит, и как проснётся, решит, что делать.

Идя по глухому прохладному коридору института, она прислушивается к своим шагам, считая их и медитируя при ходьбе, полностью концентрируясь на прикосновении ступней и пяток к полу. Кажется, звук шагов отдаётся во всём здании, нарушая мирную работу учёных. Ангелина встречает господина Франкла, учёного, психотерапевта, изучающего взаимное влияние мутации и психического состояния человека. Именно он предположил, что мутация – результат непрожитых эмоций. Хотя сто лет назад то же самое говорили и о раке, – что он также является результатом непрожитых эмоций. Пока учёные не знают ответ, им проще всё свалить на эмоции и на бессознательное. Конечно, в этом есть свой резон. Сначала страдает психический уровень, потом патология переходит в психосоматику и в последней стадии проявляются физические заболевания, органические изменения и мутации.

– Уважаемый господин Франкл! – радостно приветствует его Ангелина и протягивает ему руку. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, милочка, здравствуйте, – так же радостно откликается Франкл.

Слегка склонив голову, он с невероятным обожанием по-отечески смотрит на Ангелину сквозь линзы очков. Очки для него этакий символ или фетиш, для красоты. Он давно сделал операцию по коррекции зрения, но привычка носить очки осталась.

– Как Ваши изыскания в области генетики? – он, конечно же, помнит и их последний разговор, и тему, которой интересуется коллега.

– О, я застряла, – делится Ангелина. – Партия нематод издохла, и сейчас я пытаюсь культивировать новых. Но здесь, на Микзе, чего-то не хватает, и они плохо размножаются. Я заказала, чтобы мне привезли с Земли новую партию. Жду.

– Интересно, интересно. Я правильно помню, что именно этих червей Вы используете для распознавания генома мутации и предрасположенностей?

– Да, правильно, – улыбнулась Ангелина. – Но почему они не культивируются на Микзе? Не понимаю.

– Возможно, потому что это не их среда обитания. Климат не подходит, сильный ультрафиолет… – Франкл о чём-то думает и изучающе смотрит на Ангелину. – А почему именно нематоды? Попробуйте другие виды.

– Да, я думала о медузах. Тем более, что у нас нашли склеенную пару. Их отправили на Землю, посмотреть, как они будут вести себя там. Это микзянские, и они отличаются от земных.

– Знаете, Ангелина, я подумал, что как раз сейчас нам было бы неплохо побеседовать на тему психогенетики и посмотреть, как мы сможем объединить усилия в поиске причин возникновения мутации, – он берёт Ангелину под руку.

– Да, конечно, с удовольствием, – сияет Ангелина. – Тогда пойдёмте в центральную лабораторию. Или сначала ко мне? Я покажу, что произошло с нематодами. Я заморозила их на последнем этапе.

– Интересно… а что случилось?

– Когда нематоды выросли до 20–30 миллиметров в длину, они стали активно склеиваться, врастать друг в друга и в течение двадцати часов превратились в одного огромного червя. Вот это и пугает. Если предположить, что человечество идёт по тому же пути, страшно представить, что будет.