Клеймо Чернобога

Взять Жору на понта, как того малолетнего скина, не вышло. Жора общался с бандосами своего мелкого уровня уже давно, а где-то год назад его старший брат, что недавно откинулся с зоны, потихоньку начал его приобщать к делам взрослым, серьезным. Он очень серьезно относился к таким ритуалам, как базар, стрелка, понятия. И самым страшным было то, что он был укурен до полуобморока и ничего не соображал.

Звонить Владе было некуда. Отца звать на стрелку резону не было: он наверняка уже был пьян до такой степени, что не то, что ходить, так и говорить не мог. Как раз на эту неделю у него выпал какой-то удивительный период, и пил он, не приходя в сознание.

Егор Мякина? Он уже проявил себя как «защитник», и было ясно, что он струсит. Хотя, конечно, можно было предложить ему себя в обмен на спасение, но тут уж ясно, что ничего хорошего из этой затеи бы не вышло.

Гвидон? Он же обещал помочь, а такой человек, как видно слов на ветер не бросает. Только билет с выцарапанным телефоном потерялся, то ли он сама его выкинула, то ли случайно вылетел.

– Ты слышь, что ли, меня? Звони или не звони, мне похеру. Сейчас полпятого. Ладно, полчаса тебе накину, полшестого за школой, где спортплощадка будем ждать тебя или чела твоего. То есть смотри: я пацанов своих подтягиваю, – он говорил вяло, глядя в сторону, – если не придете – посадим тебя на реальный балабос, а потом крантец. Все, давай, пошло время.

Неожиданно что-тоозарило дрожащую Владу, и она стала тыкать ногтями в резиновые кнопки:

– Справочная «ноль девять». Ждите ответа. Двадцать вторая, добрый день.

– Завод «Пензтяжпром», отдел снабжения.

– Тридцать три, ноль девять, двадцать пять.

– Спасибо. – И сразу набрать эти цифры.

– Снабжение.

– Здравствуйте, а можно пригласить Всеволода? – Она обрела какую-то уверенность, и казалось, что все это было глупой шуткой, которую нарочно подстроил сам Сева, чтобы они все-таки встретились.

– Севу? А он, по-моему, опять в Питер уехал. Сейчас, повисите секундочку. – Влада на самом деле повисла на крюке воздуха. – Тань, слышь, Севка в Питере? Да? А я что-тоне видал. Крикни, пусть возьмет городской. Сейчас он возьмет.

– Да, – отрывисто говорит Сева.

– Сева?

– Я. – Так же отрывисто. Никуда он не придет.

– Сева, это Влада.

– А, привет, как у тебя?

– Сева, помнишь, ты сказал, что поможешь, что…

– Что у тебя с голосом? Что-тослучилось?

– Меня хотят убить.

– Так. Куда мне прийти?

– Севочка, ты придешь?

– Куда? Только быстро говори. И успокойся. Я приду прямо сейчас.

– Моя школа знаешь где?

– Это напротив технаря кулинарного? Красная такая?

– Да! Там стрелку забили, а у меня никого нет, вообще…

– Во сколько стрелка? – Владу стало трясти, и она начала заикаться.

– В полшестого. Только Севочка, пожалуйста, приди, а то меня зарежут! У него пистолет!

– Успокойся. Сходи в кафе, там «Чайка» рядом, кофе попей, мороженого покушай. Я выхожу.

Влада брезгливо передала телефон Жоре и стала отступать.

– Слышь, что ли, дело сделано. Если хоть на минуту опоздаете на стрелу, или вообще не придете, – он провел большим пальцем по горлу.

Бедная Влада целый час ошивалась вокруг школы. Придет ли Сева? Что будет потом? Она никогда, естественно, не была на стрелках, да и видела их только по телевизору, в дешевых уродских кинофильмах. Что-топодсказывало ей, что там будет пустая беседа с соблюдением каких-то идиотских ритуалов. Если человек не знает этот ритуал, или в чем-то ошибется, то его сторона проиграла. Но Сева, конечно, знает все тонкости от и до.

Минут за десять до назначенного срока на спортплощадку выехала плохо вымытая «Волга». Из нее вылезли четверо: сам Жора, его брат, Слон-старший (небритый, начинающий лысеть пигмей) и еще двое каких-то толстых здоровяков. Последние были в ярчайших спортивных костюмах, солнечных очках и с барсетками. Тот, что вел машину, держал в руке сотовый телефон, в таком положении, как бедуин, ищущий в пустыне воду, держит свои ветки: бережно и на вытянутой руке, демонстрируя всему миру. Жорин брат снял свою спортивную кофту, чтобы стало видно синюшные тюремные наколки. Они стали поглядывать на часы, возбужденно хохоча и тыча пальцем на Владу, которую сквозь решетчатый забор было отлично видно.

Севы не было.

Санкт-Петербург. Ночь.

– Слушай, а где я там парковаться буду? Может, бросим тачку да такси возьмем?

– Не, Костян, на Караванной сто пудов приткнемся. Ну, вон туда заруливай, и не кони.

– Блин, я так не хочу опять пьяным ехать. Вмажусь куда-нибудь, – Костя вышел из машины и щелкнул брелком сигнализации, машина подмигнула и затихла. Он с тревогой и любовью глянул на автомобиль, и пошел за Лехой, который успел уже отойти на сотню метров.

– Костян, – Леха остановился и ждал Костю, – если бы у меня была бы тачка с такими номерами, я бы… Да чего там… Прикинь, ну что мы с тетками, такси ловить будем? Их надо в машину и по домам, пока тепленькие.

– Я больше к себе домой не повезу. Мать наезжает.

– Тогда в гостиницу.

– Ага, в «Европу».