Клеймо дьявола

Дождь и не думал прекращаться. Полицейские промокли в считаные минуты.

Майор не отводил взгляда от машины подозреваемого. Если они опоздают хоть на мгновенье, смерть этой девушки будет полностью на его совести.

Силуэты в машине слились в один. Там целовались. А потом раздался приглушенный вскрик.

– Пора! – Парфенов первым сорвался на бег.

Они одновременно распахнули дверцы машины, направив внутрь пистолеты. Автоматически загорелся свет в салоне.

– Твою мать! – выругался Кирилл.

Глава 11

– Они его взяли? – спросила Лина.

– Да, – ответил Город.

– Хорошо.

– Не совсем.

Они сидели на кухне Журавлевой. Гриня только что коротко переговорил с Парфеновым и теперь крутил смартфон на столешнице.

– Почему? Они опоздали? Он еще кого-то успел убить? – пришедшая было в себя журналистка снова заволновалась.

– Там все вообще непонятно.

– Но твой Парфенов его арестовал? Гриня! Рассказывай!

– Я-то что? Сказали, чтобы был у тебя. Сами в отделении уже. Бойко с ними.

От нервного напряжения заболела нижняя челюсть. Лина сжала ладонями виски. Эта недоговоренность пугала. И почему Грине приказали оставаться с ней? Что там вообще происходит?

* * *

Валентин Игоревич сидел посреди кабинета на стуле. На него было жалко взглянуть. Волосы взъерошены. Губы мелко подрагивают, будто он готов был вот-вот расплакаться, как ребенок. Бледное лицо. На щеках неровные красные пятна. Опущенные плечи. Зажатые между колен, трясущиеся руки.

Федор с нескрываемой брезгливостью смотрел на задержанного из-за своего стола. Он был готов фиксировать каждое слово. Егоров устал, день выдался слишком насыщенным, но адреналин от задержания еще давал силы.

Парфенов сидел на столе Города, сложив на груди руки.

– Итак, Валентин Игоревич, вы понимаете, что сейчас отказались от адвоката?

– Да, – кивнул психоаналитик, глядя в пол.

– Если у вас нет денег на частного, государство может предоставить вам бесплатного адвоката.

– Нет! Умоляю! Не нужно.

– Тогда вы должны осознавать и то, что все вами сказанное будет запротоколировано.

– Я ни в чем не виноват.

– Ишь ты, – выплюнул Федя, – не виноват он. Гомосятина.

* * *

Свет в салоне загорелся, и полицейские увидели, как над раскрытой ширинкой Бойко склонился молодой парень в красном платье. Парик с длинными волосами зацепился за приборную панель и тянет за собой настоящие волосы парня.

Красное платье задралось, открывая мускулистые голенастые ноги в чулках. Вблизи в хрупкой девушке виделись мужские черты.

– Твою мать! – выругался Кирилл.

Федя выругался крепче, харкнув на асфальт. Его лицо перекосилось от омерзения.

Двое застуканных любовников замерли в неловкой позе. Парень в платье попытался выпрямиться, но зацепившийся парик только причинял боль. В это время Валентин Игоревич нервно застегивал ширинку, в которой спрятался моментально поникший член.

– Вы кто? – выдавил из себя психоаналитик.

– Полиция нравов. – Парфенов сел на заднее сиденье. – Давай рули в отделение.

– О! А что это такое? – Дежурный вышел навстречу, когда Парфенов ввел Бойко и его приятеля Потеева.

На Потееве все еще было платье, но парик так и не получилось отцепить от приборной доски. На его лице были потеки от туши, помада размазалась.

– Это девка?

– Неведома зверушка, – сказал Егоров, шедший позади, – в камеру его определи.

– Так в женскую или в мужскую?

– В мужскую сунь. Там ему понравится. Там таких любят. Пусть всю ночь петушат.

– Отставить! – гаркнул Парфенов.

Потеев почти терял сознание. Его колотила крупная дрожь, он затравленно оглядывался и обнимал себя за плечи. Платье висело на нем, весь лоск куда-то исчез.

– Не надо, – повторял он плаксивым голосом. – Не надо, пожалуйста. Нет.

Если бы Феде не было противно к нему прикасаться, он давно бы заставил его заткнуться. Егоров понятия не имел, как Кирилл ехал с ними всю дорогу. Хотелось помыть руки.

– Отставить, – тише повторил майор. – Четвертая свободна?

– Ну так резерв, – пожал плечами дежурный.

– Туда определи. И смотри без дураков.

– Да понял я, Кирилл Андреевич.

– Выполняй.

– Иди, болезный. – Дежурный подтолкнул Потеева ключами.

Оглядываясь на Парфенова, что уводил за собой Бойко, парень снова расплакался. Цокая высокими каблуками, он пошел с дежурным.

– Говномес, – зло сказал ему вслед Федя.

* * *

– У нас давно уже нет статьи за… – Слова не шли, Бойко сглотнул вязкую слюну.

– Мужеложество, – подсказал Парфенов. – Вы правы, такой статьи нет. А вот статья за убийство никуда не делась. И вряд ли денется, пока мы живы.

– Убийство? – удивился Валентин Игоревич.

– Убийство, – кивнул Кирилл. – С отягчающими обстоятельствами. Очень большой срок.

– Но… Я не понимаю.

– Не понимает он! Как девок мочить, он понимает. Как с мужиками перепихиваться, понимает. А тут дурака включил, – вспылил Федя.

– Что? Вы думаете, это я этих девушек?

– Ну а че нет? – не унимался Егоров.

– Нет. Я никогда. Я не способен на убийство. Это Лина Журавлева вам рассказала? Она? Это моя клиентка, очень сложная. Но это неправда! Она просто мстит мне за то, что не ответил на ее чувства! Поймите, я ни в чем не виноват! – Валентин Игоревич посмотрел прямо на Парфенова, заламывая руки.