Клеймо тирана (СИ)

Все инстинкты обострились, все фантазии превратились в одно большое восемнадцать плюс с пометкой жестко.

А стоило увидеть сообщение от Власова, как чеку сорвало. Вере повезло, что она подругу приплела, потому что иначе оказалась бы выебана прямо у той стены.

Но дома я доехать-таки не успел, стоило сучке потянуться ко мне, опалить запахом и так поселившимся в моем сознание… Ближайшая парковка. Уличных фонарей и вид на город с высоты птичьего полета.

Все что я успел это разбить кокон ее блядской одежды и вытащить на свет совершенство, которые перед глазами. Ей и одежда не нужна, была бы воля только там меня встречала. Только так пьяной похотью смотрела. Пусть и сопротивлялась бы для вида. Но главное, чтобы только со мной… Только для меня эти изгибы, линии на талии, сочные титьки, и мягкий пушок в межножье.

Гладить хочется, ласкать, сожрать, себе забрать, убить ее и себя, чтобы как — то жить и дышать дальше. Но я тут, я задыхаюсь, пока чувствую касание волос к бедру, пока чувствую, как губы плавят кожу члена. И она это все другому хотела отдать? Сукааааа. В голове молотом по наковальне. Наказать, показать кому принадлежит, дать понять, что нет и не может быть других шлюх, потому что на одной завис пожизненно.

Наказание. Вера от него только бедра сильнее сжимает, пальцами за импровизированные наручники хватается, стягивает ткань блядскую в кулак. Я внутри скольжу, стенки тесные гортани ощущаю, кипятком сам себя шпарю, пока вторгаюсь все дальше. Дальше, дальше, вдоль неба, пока глотки не касаюсь, пока слезы в ее глазах не вижу. Вытаскиваю, даю передохнуть и откашляться.

— Дыши, — только и хватает меня сказать, пока обратно толкаюсь. Уже щеки держать не нужно. Сама губы раскрывает. Красная помада ведь марать должна, а она на месте остается, только в мозгу красными вспышками отдает. Заставляет себя терять, звереть дико.

Наклоняюсь вперед, зарываясь в ее нежную плоть, клитор губами цепляю, тут же ее удовольствие вибрацией по члену проходит. Она мычит, пока членом в рот толкаюсь.

Удерживаю ее от падения, хотя сам к нему близок, пока она старательно мычит мне в член. Отпускаю клитор, поднимаюсь и рот из плена выпускаю.

Разворачиваю головой вверх, к себе подтаскивая. Красивая сука. Даже с размазанной тушью, даже со слюной, что сам по губам распределяю большим пальцем. Фиксирую ее, ноги коленом толкаю, чтобы в один миг погрузиться в нирвану ее тела.

Мягко, горячо, туго.

Она выгибается, царапая меня, выдыхает шумно, отключая себя и ее из внешнего мира. Мысли теряются, пальцы в кожу до синяков впиваются, а бедра о друг об друга с хлопками сталкиваются. Я просто вбиваюсь в нее словно страйк каждый раз выбиваю, огнем себя обжигаю и понимая, что сейчас затормозить этот пиздец сможет только оргазм.

Ее накрывает быстро, сжимает тисками член, ухо опаляет криком, меня следом. Даже вытаскивать член из нее желания нет.

Лучше внутри сдохнуть и заполнять ее собой. Снова и снова. До краев. Чтобы никто больше. Никогда. Закрываю глаза, запахом ее дышу, а под веками кадры мелькают того, как сперма моя дело свое делает, внутри лона зверенка взращивает.

Моя женщина.

Мой ребенок внутри.

Хочу? Определенно да.

Наверное, мозг решил еще раньше, чем я кончил в нее первый раз. Только выйти, как из этого бизнеса. Чтобы без потерь живым. Как ее убедить, что моей должна быть и слушаться. Куда уехать, чтобы ни одна падла не добралась.

Вера затылок гладит, шепчет мягко.

— Тяжелый ты, однако.

— Тоньше намека ты придумать не могла.

— Не мне тебе об интеллектуальных способностях говорить. Ты вообще снова в меня кончил. Тебе напомнить откуда дети берутся?

— Я помню, — вытаскиваю член, невольно смотря как вытекает, по ногам скользят сперматозоиды. А много ли внутри задержатся?

— А если залечу.

— Было бы неплохо.

— Что? — толкает меня. — И что я буду с ребенком делать?

— Родишь конечно. Колей назовем, — улыбаться тянет. Я бы может так еще долго мыкался, думал, гадал, потому что все устраивало, потому что причин нормально жить ни одной не было. А тут вон она, какая причина. Обиженно колготки рвет, на бетон холодный спрыгивает и упругой попкой виляет. Ну красота же.

— Ты считаешь это смешно?! Как я его рожать буду.

— Как все рожают.

— Может ты меня еще и замуж позвать хочешь?

— Может и хочу.

Она открывает рот алый, тут же закрывает. Вздыхает, руками себя обнимая. Я тут обхожу ее, в багажнике свитер достаю и на ее голову дурную натягиваю.

— Я не хочу замуж за бандита.

— Да понятно дело. Коля то бандитом не был.

— Судя по тому, как часто ты его вспоминаешь, это его замуж ты хочешь взять!

Губы в улыбке растягиваю. К себе за свитер тяну, в объятия сжимаю, чтобы не вырвалась. Она лицо задирает, губами манит темными в этом свете.

— Не звони ему больше, Вера. Я предупреждаю раз. В следующий я просто поеду и убью его.

— И будешь убивать каждого, кто на меня посмотрит? Или заговорит?

— Если будет надо.

— Ну тогда я не пойду за тебя. Потому что ждать тебя из тюрьмы не буду!

— Ну конечно не будешь, — волосы стягиваю на затылке, в шею губами впиваюсь, дозу в себя вкачиваю.