Клементина

– Что слышал, давай расстанемся, не хочу, чтобы ты расстраивался,… наверное,… но, тем не менее, между нами всё кончено. Пока.

– Ты меня что бросаешь?

– Да!

– Стерва. Ты поняла, что хотел я и поэтому так сказала? Это я…

И тут он замолчал, прикладывая руку к животу. Вот и веселуха началась. Не дожидаясь его продолжения, я взяла свой клатч, и чуть отойдя от столика, обернулась вновь.

– Ты один из тех людей, с которыми мне так приятно прощаться!

Забрав пальто, я уходила гораздо счастливее, нежели если бы я выиграла миллион.

Наше время.

Я стояла у прилавка и выбирала между маффином и вафельной трубочкой со сгущенкой.

– Трубочки или маффин? Трубочки или маффин? Зная Тину, она бы выбрала маффин… тогда их и возьму, побалую мою кудрявую.

Я хотела подойти к продавцу, чтобы купить выпечку как кто-то позвал меня по имени.

– Карина? – час от часу нелегче.

– Рома? – вторила я, осматривая помещение, при этом готовила уже в голове план побега. Мало ли что.

– Как странно вот так увидеться спустя столько лет.

– Да, наверно. Ну, знаешь город хоть и большой, но возможность столкнуться всё же есть.

– Ты права. Хорошо выглядишь.

– Спасибо, – если он ожидал, что я тоже отвешу ему комплимент, то он полный болван.

– Так, как у тебя на личном фронте?

– А ты, по какому поводу собственно спрашиваешь? – не желая вести этот бессмысленный разговор, начала я, чтобы так сказать взять и разойтись.

– Я поддерживаю с тобой хорошее отношение, по крайней мере, стараюсь. И я хотел тогда остаться с тобой друзьями, но ты… – он сдержался, видно было, – Поставив меня в неловкое положение перед всеми в ресторане, так же решила, что просто разойтись было вполне достаточно.

– Я и сейчас так считаю, – было стала отворачиваться, но он схватил меня за руку, останавливая.

– Ты была мерзавкой, так такой и осталась. А знаешь, я женился, примерно через год после нашего расставания на той самой женщине, ради которой бросил тебя. А ты я погляжу, всё так же волочишь одинокую жизнь, нисколько не удивлен.

Он задел меня за самое больное. Мразь. Я сильная и никогда не позволяю себе заплакать при ком-то, никогда. Но эти слова жгли меня изнутри.

Неожиданно кто-то, сзади обхватив меня, выдернул из руки бывшего ухажера.

– Родная, прости что опоздал, на работе задержался.

Подняв голову, я чуть не присела на пол. На полторы головы рядом со мной возвышался человек, что последние недели возбуждает меня, только лишь вспомнив его лицо. Кирилл.

– А это ещё кто? – спросил Кирилл, довольно злым взглядом смотря прямо на Романа, – Что тебе надо от моей женщины?

– Твоей женщины? – удивленно спросил Рома и стал метать свой взгляд с меня на Кирилла и обратно.

Кирилл был выше Романа на целую голову, да и рядом с ним он выглядел, словно могучая гора и камешек что пнешь и забудешь.

– Я невнятно тебе ответил? – спросил Кирилл Романа, подталкивая меня за свою спину. Такой жест меня заставил пустить мурашки в бега.

– Я всё понял. Просто увидел свою бывшую знакомую и хотел поздороваться.

– Поздоровался? А теперь сделай так, чтобы я твоей противной морды рядом с ней больше не увидел. Иначе я за себя ручаться не стану.

– Остынь приятель, я уже уходил.

Когда Рома проходил мимо, Кирилл, смотря на него, словно хищник на зебру перед прыжком провожал до выхода, при этом всё так же заводя меня за свою спину, не позволяя выходить.

– Ты в порядке? – спросил он, развернувшись ко мне, когда Роман скрылся из вида.

– Ты мой принц!

– Я некоролевских кровей.

– Я приму тебя любого.

– Что ж приятно это слышать, – он улыбался мне и я словно зачарованная его улыбкой, захотела укусить его за губу, – Кто это был?

И вот я пришла в себя. Спасибо.

– Ну, начну издалека. Жила-была мразь. И у неё всё было хорошо. Потому что именно у мразей всё почему-то всегда хорошо.

– О да, ты и вправду откуда-то издалека начала, – минуту погодя, – Бывший?

– Да.

– Ясно.

Я, понурив взгляд, стала трогать кисть руки, что до недавнего времени сильно сжимал Рома. Рука немного болела. Больной ублюдок.

– Что у тебя с рукой? Болит? Это та скотина тебе сделала больно? – его челюсти сильно сжались и желваки ходили довольно нервно, неужели переживает?

– Нет. Это я стукнулась вчера об стол, до сих пор болит.

– Ты довольно неуклюжая.

– Ну, это больше по технике Климентины, но и меня временами накатывает.

– Бывает, говоришь?

– Да, бывает.

Я вновь сникла и он, взяв меня рукой за подбородок, подняв мою голову вверх, подошел ближе.

– Оттого как ты это сделал, у меня возбудились соски, – он стал смеяться, а я не отводя глаз от его улыбки, и с мутным мозгом, раз уж выдала такое, стояла и впитывала его смех словно губка.

– Ты всегда такая прямолинейная?

– Да, всегда такой была.

– Знаешь, мне нравится, я сам такой. Поэтому скажу, что я сам возбудился, когда только тебя увидел.

– Ух ты! Ты прям… прямолинейней меня будешь.

– Раз всё так пошло, то я хочу тебя кое-куда пригласить.

И в этот момент я громко сглотнула. Он широко улыбнулся.

– Будет вечеринка по случаю победы «Пантер», хочу, чтобы ты и Клементина пришли.

– А вечеринка?! Потусуемся значит.

– Ещё и еда там будет.