Клеопатра

Фильм Тода Браунинга «Уродцы», созданный в 1932 году, с пронзительной ясностью рисует обычные сексуальные взаимоотношения. Главную героиню фильма зовут Клеопатра. Она выступает на трапеции, а её любовник — силач, оба они работают в цирковой труппе. Все остальные члены их бродячего цирка — «уродцы» — физически уродливые, либо умственно отсталые, или в каком-то другом отношении деформированные личности. Клеопатра и силач — и она, и он — прекрасно сложены, физически привлекательны, но при этом они настоящие злодеи, — это жестокие, злобные и жадные личности, которые беспрерывно издеваются над «уродцами» и нещадно их эксплуатируют. Из корыстных соображений, из-за денег, Клеопатра решает выйти замуж за одного из лилипутов. В разгар свадьбы, когда по кругу пускается чаша с пуншем и один из лилипутов танцует на столе, вся компания «уродцев» начинает возбуждённо выкрикивать девиз их товарищества: «Ты — одна из нас!» Их возбуждает мысль о том, что Клеопатра, чьё тело столь недосягаемо красиво, может быть теперь низведена на их уровень.

Фильм Браунинга был первоначально запрещён в прокате, однако позже, когда после тридцати лет забвения вновь вышел на экраны, зрители смогли удостовериться, что в этой, некогда снятой с проката ленте режиссёрский взгляд полон и сочувствия и уважения. Это не снимает ужасного впечатления, которое производит ненависть и зависть к красоте, откровенно показанные в фильме. В конце Клеопатра наказана. Она превращается в мокрую курицу. Её прекрасное тело становится слабым и уродливым, она становится «одной из них».

Множество людей, о чём свидетельствуют столь популярные «юморные» подписи, сопровождающие порнографическую литературу, подобно «уродцам» Браунинга, боятся женской красоты и, чтобы отомстить за свой страх, насмехаются над женщинами. В 1920 году Эдмунд Вильсон посетил ещё одно зрелищное мероприятие, даже более «популярное», чем представление Минских. Это было шоу, где великолепные женские тела дефилировали по сцене перед затаившими дыхание мужчинами-зрителями. Женщины изображали «жриц Венеры». Между ними и толпой зрителей пролегал непроходимый барьер. Барьер состоял из комедиантов того же шоу, похожих «на смесь Нибелунгов с шимпанзе», которые, перебрасываясь шуточками с девушками на сцене, рассеивали атмосферу страха. Шутки были грубые и непристойные, обращение к девушкам — фамильярное. Видя такое отношение, зрители начинали дышать свободнее, до них доходило, что ослепительные красавицы — это всего лишь тупые bimbos.

Клеопатра в роли дитя-bimbo — это женщина, которую мужчина может не бояться. Подобно всем женщинам, принадлежащим к западной культуре, она, конечно, — воплощение сексуальности, однако ужасная власть, которой она вследствие этого обладает, сводится на нет её инфантилизмом. Безобидная «маленькая царица» Клеопатра исторических сочинений начала века, шаловливая Клеопатра Шоу или туповатая Клеопатра комедий — все они обладают чем-то таким, над чем можно посмеяться. Мужчины смеются над ними, и этот смех — сочувственный, насмешливый или сальный — даёт насмешникам ощущение превосходства и безопасности.

11 ЦАРИЦА КАРНАВАЛА

В фильме Джозефа Манкевица (1962 год) появление Клеопатры в Риме сопровождается максимальным шумом и помпой. Герольды с трубами верхом на белых конях, по дюжине в ряд, въезжают через триумфальную арку на Форум. Мчащиеся колесницы заполняют весь экран. Бронзовые лучники выпускают тучи стрел. Толпа слуг в набедренных повязках разматывает груду искрящегося шёлка, под которым обнаруживается восточная танцовщица с блестками на груди. Над Форумом плывёт сначала красный, потом жёлтый дым. По небесному своду разбегаются радужные полосы. Полая пирамида раскрывается, и из неё вылетают сотни белых голубей. Крутятся дервиши, топочут негритянские танцоры в мини-юбках из бус. Девушки машут огромными деревянными крыльями. Представлению, кажется, не будет конца. Ещё одна группа всадников появляется на Форуме, оттесняя в сторону зрителей. Гремят барабаны, звенят цимбалы, звучат фанфары. Показываются три сотни рабов, тянущие за собой передвижного каменного сфинкса размером со здание сената. Там, между лап сфинкса, одетая в переливающуюся золотую парчу, восседает на троне наиболее знаменитая Клеопатра XX века Элизабет Тейлор. Когда громоздкое странное сооружение выезжает на площадь — воцаряется тишина. Антоний выглядит потрясённым, Кальпурния — удручённой, а Октавий — раздражённым. Подставляются ступени, выкатывается красная ковровая дорожка, Клеопатру, не сходящую с трона, несут вниз чернокожие рабы. Цезарь поднимается, чтобы приветствовать её. Она кивает, груди её колыхаются под золотым платьем. Толпа ревёт, и тут происходит одна примечательная вещь. Камера задерживается на лице царицы: респектабельный макияж в стиле начала 60-х годов — чёрная подводка вокруг глаз, накладные ресницы, бледная помада. И вдруг, поймав на мгновение взгляд Цезаря, Клеопатра подмигивает.