Клеопатра

Выяснять, похожа ли реальная Элизабет Тейлор на Клеопатру или нет, не входит в наши задачи. Элизабет Тейлор, которую знает публика, это такой же миф, как и жившая две тысячи лет назад царица Египта. Характерные чёрточки персонажей составлены из анекдотов, сплетен, историй и историек, рассказанных более или менее предубеждённой, а иногда и враждебной публикой. Эти персонажи могут совпадать или нет с теми реальными личностями египетской царицы или актрисы XX века, чьи имена они носят. Надо отметить, что Элизабет Тейлор по меньшей мере способствовала, если не сама инициировала, созданию этакой «клеопатровской Элизабет Тейлор». Во всяком случае, в одном телеинтервью, отвечая на вопрос о хобби, она ответила: «Я люблю собирать вещи... [пауза]... вроде бриллиантов». Но из этого не следует, что эти две Тейлор — вымышленная и настоящая — обязательно идентичны. Те Тейлор и Бартон, о которых речь пойдёт дальше в этой главе, — это вымышленные образы, персонажи, а не живые люди. Многие из приводимых историй могут быть выдуманными, так же как и сплетни и слухи. Но в той мере, в которой подобные истории, пусть неверные, были опубликованы и переиздавались, обсуждались, они — достоверные источники для реконструкции образов современной Тейлор — Клеопатры, персонажа, настолько же вымышленного, насколько и внушительного, как и все предшествующие образы: Клеопатры-убийцы, Клеопатры-дитя, Клеопатры-чужестранки или Клеопатры-святой, умершей во имя любви.

Звёзды кино, безусловно, являются современными воплощениями древней царицы. Один из поклонников Элизабет Тейлор, Томас Грехем, поднял тост за здоровье своей звезды и королевы. В руках он держал бокал с вином, куда был измельчён драгоценный камень.

Здесь 15 000 фунтов стерлингов
Вместо сахара; Грехем пьёт жемчуг!
В честь своей королевы и возлюбленной.
Тост за неё! Выпьем за любовь!

Так записал это поздравление драматург Томас Хэйвуд. Всегда находились женщины, аристократки ли, актрисы, которым импонировало сравнение с красотой Клеопатры, с её величием и её неотразимой властью над мужчинами. На многочисленных портретах XVII и XVIII веков дамы и леди изображаются в виде Клеопатры. Фрески Тьеполо в Палаццо Лабья, помимо всего прочего, должны были увековечить патронессу художника — вдову, имевшую репутацию «fort galante»[22].

Сара Бернар носила кольцо, которое, по преданию, принадлежало самой Клеопатре. Она пустила слух, что змеи, которых использовали в последней сцене смерти Клеопатры в постановке, живые, что она держит их дома, кормит и украшает драгоценными кольцами и ожерельями. Один из поклонников Сары Бернар, некий Пьер Лоти, проник к ней, использовав её собственную роль: его, завёрнутого в ковёр, пронесли в квартиру, как некогда Клеопатру. Макс Бирбом шутливо называл Клеопатрой одну из современниц Сары Бернар — Лилли Лэнгтрай, подсмеиваясь над огромным количеством её поклонников. Когда герцогиня Девонширская давала фантастический бал в Лондоне в 1897 году в честь бриллиантового юбилея королевы Виктории, три гостьи явились на праздник в костюмах Клеопатры. Одну из них, леди де Грей, сопровождал слуга, одетый «в настоящий костюм египетского раба». Она потратила 6000 долларов на свой наряд, но репортёры соглашались, что ещё больше заплатила миссис Артур Пэджет, урождённая Минни Стивен из Бостона, чьё платье шил парижский кутюрье Борт. В «Нью-Йорк Ворлд» оно описывалось так: «Чудесная сказка белого и золотого... буквально усеянная драгоценными камнями. Украшений, подобных тем, что были на этой американской леди, не видел ни Лондон, ни Париж. Костюм был весь покрыт бриллиантами, рубинами и изумрудами. С того момента как она появилась на балу, публика в основном рассматривала невиданные алмазы да вздыхала».

В романе Эдит Уортон «Дом радости», впервые опубликованном в 1905 году, авантюристка Лили Барт позирует для Клеопатры художнику Тьеполо, чтобы продемонстрировать себя в роскошном наряде и в выгодном свете. В реальной жизни красавица Диана Купер тоже нарядилась в костюм, изображённый на картине Тьеполо, и появилась в нём на балу, данном в Палаццо Лабья в 1951 году. Сесиль Битон сфотографировала её в этом наряде, и она приклеила памятную фотографию в паспорт, пересекая современные границы в костюме эпохи барокко, придуманном для египетской красавицы.