Клеопатра

Несмотря на уверения Антония, Клеопатра отказалась впустить Прокулея в мавзолей. Ему пришлось говорить с ней через плотно закрытую дверь. В ответ на предложения Октавиана она потребовала твердых гарантий для детей, которые, за исключением Цезариона, были под надежной охраной. Прокулей не давал однозначных ответов. Он лишь убеждал царицу, что ей не стоит переживать, и она может полностью положиться на Октавиана. Недоверчивая Клеопатра приняла меры предосторожности. Она уже давно носила на поясе кинжал, Цезариона в сопровождении его наставника Родона отправили вверх по Нилу, выдав в дорогу значительную сумму, чтобы он добрался до побережья и отплыл в Индию, в которой Птолемеи покупали слоновую кость, пряности и черепаховые панцири. Царица понимала, что просить за старшего сына бессмысленно. Прокулей мало чего смог добиться в ходе переговоров, но по крайней мере воспользовался возможностью изучить мавзолей со всех сторон. К нему присоединился Гай Корнелий Галл, пришедший в Египет с запада во главе Антониевых легионов. Будучи поэтом и мыслителем, он прекрасно обращался со словом. Галл был одним из родоначальников жанра любовных элегий, которые он по иронии судьбы посвящал актрисе, бывшей любовницей Антония. Возможно, ему удалось бы уговорить сдаться другую женщину павшего полководца. Но долгая беседа так ни к чему и не привела. Клеопатра оставалась непреклонной.

Тем временем Прокулей приставил лестницу к окну, через которое втащили Антония, и забрался в мавзолей. За ним по стене залезли двое слуг. Оказавшись внутри, троица спустилась на один этаж и подкралась к Клеопатре. Хармион и Ирада заметили их первыми и закричали: «Клеопатра, несчастная, тебя хотят взять живьем!» Увидев римлян, Клеопатра выхватила кинжал, чтобы убить себя, но Прокулей опередил ее: бросившись вперед, он крепко обхватил царицу обеими руками, вырвал кинжал и обыскал ее одежду в поисках яда, продолжая со всей учтивостью говорить то, что ему велели. Клеопатре не следует вести себя опрометчиво. Она несправедлива и к себе, и к Октавиану. Почему бы не дать ему возможность проявить доброту и благородство? Ведь он «милосерднейший из полководцев», совсем как тот, чье окровавленное тело лежит этажом выше. Октавиан приставил к Клеопатре вольноотпущенника Эпафродита, дав ему четкие указания: «неотступно» следить, чтобы царица Египта не лишила себя жизни, «в остальном же обходиться с нею самым любезным образом и исполнять все ее желания». Клеопатра уже дважды пыталась убить себя, и от нее спрятали все, что можно было использовать для самоубийства. Скорее всего, тогда же из мавзолея вывезли все сокровища. Клеопатра получила все необходимое, чтобы приготовить Антония к погребению: ладан, кедровое масло и корицу. Два дня ушло на бальзамирование тела; Октавиан этому не препятствовал: он был не прочь заработать лишние очки, проявив великодушие к мертвому сопернику. Люди диктатора не тронули никого из приближенных Клеопатры, «дабы она не отчаялась и не причинила себе вреда». С ее детьми обращались хорошо. Шестнадцатилетнего Антилла, который прятался под ворохом одежды, выдал его собственный наставник, польстившись на крупный алмаз. Сын Антония укрылся в святилище, расположенном, судя по всему, за стенами Цезариума. Молодой человек умолял пощадить его, но люди Октавиана выволокли его наружу и отрубили голову. Наставник не мешкая снял с тела казненного драгоценный камень, за что его впоследствии распяли.

Клеопатре было позволено собственноручно похоронить Антония. Третьего августа состоялось поистине царское погребение, подготовленное царицей при содействии преданных Ирады и Хармион. От женщины того времени ожидалось, что на похоронах мужа она будет пронзительно кричать, биться в конвульсиях и царапать себя ногтями. Клеопатра так и поступила: к концу похорон ее грудь воспалилась и покрылась язвами от чрезмерных проявлений скорби. Началось заражение и лихорадка. Царица радовалась болезни: отказавшись от пищи, она теперь могла тихо умереть без участия римлян. Так она говорила своему врачу Олимпу, помощью и советами которого пользовалась много лет. Впрочем, Октавиан быстро заподозрил неладное. В его распоряжении было сокровище, не уступавшее в цене богатствам Клеопатры. Он «стал угрожать ей расправою с детьми», что, по признанию Плутарха, по своей эффективности не уступало ведению боевых действий. Клеопатра согласилась есть и лечиться.