Клеопатра

Конечно, царица была слишком умна, чтобы даже помыслить о соблазнении мелкого царька. Связь с Иродом не принесла бы ей никакой выгоды. Заигрывать с вассалом своего покровителя, от которого Клеопатра снова ждала ребенка, было тем более неразумно, что в Иерусалиме стоял римский легион, присланный Антонием для защиты иудейского правителя. Солдаты не стали бы молчать. Ирод был ловким интриганом, но совсем не разбирался в свойствах человеческой натуры. Советникам стоило большого труда отговорить своего господина от убийства «самой могущественной из живущих на земле женщин» и убедить его не порочить ее имя. Вражда с Клеопатрой могла обойтись ему слишком дорого[45].

Если слухи об интригах Ирода дошли до Клеопатры, она, надо полагать, злорадно рассмеялась. У царицы не было причин сомневаться в Антонии. Она и сама с удовольствием расправилась бы с иудейским царем, земли которого когда-то принадлежали Птолемеям, и сделалась единоличной владычицей восточного Средиземноморья. В конце концов советники Ирода победили. Царь проводил гостью по знойной Синайской пустыне до самой границы и почтительно с ней распрощался. Если Клеопатра знала о заговоре, — а она наверняка все знала, — долгий путь по раскаленным пескам был невероятно тягостным для обоих. Особенно для новоявленного царя иудейского. Беременная Клеопатра с горой дорогих подарков торжественно вернулась в Александрию тем же путем, каким тайком пробиралась в столицу в сорок восьмом году.

Ранней осенью, в дни щедрого разлива Нила, у Клеопатры родилось четвертое дитя. В древности верили, что имя определяет судьбу. Младший сын царицы получил имя Птолемей Филадельфий в память о славном третьем веке, когда царство его предков было столь же сильным и великим, как в тридцать шестом году, во время правления его матери, Клеопатры, Младшей Богини, Любящей Отца и Любимой Отечеством.

К большому огорчению Ирода, избавиться от железной хватки царицы оказалось не так-то просто. У Клеопатры было немного друзей при иудейском дворе, но они оказались настоящими друзьями. Вскоре после возвращения в Египет она получила письмо от тещи Ирода Александры. Хасмонейская царевна назло зятю симпатизировала египетской гостье. Царь обвинял Клеопатру в том, что она хладнокровно вырезала всех своих родственников, — серьезное обвинение в устах человека, который много лет только и делал, что убивал тех, кто стоял на его пути к трону — но в глубине души наверняка ей завидовал. У Александры и Ирода было немало причин для взаимной нелюбви. Царь принадлежал к течению идумеев, примкнувших к иудаизму совсем недавно. Евреи не спешили признавать неофитов. Жена Ирода, напротив, происходила из древнего рода, восходящего к брату самого Моисея.

Ирод взошел на трон, оттеснив собственного шурина. Александра, дочь первосвященника и вдова царевича, не могла простить такого оскорбления. Царевна наняла бродячего музыканта, чтобы он отнес ее послание Клеопатре. Египтянка должна была ее понять, как женщина и как царица. Она сама терпеть не могла Ирода и к тому же имела доступ к Антонию. Что ей стоит замолвить словечко за сына Александры, чтобы он смог получить высокий духовный пост? У Антония были дела поважнее, чем разбирать семейные дела Ирода. Он не стал вмешиваться, зато отправил в Иерусалим для защиты римских интересов известного своей гибкостью Деллия. Теща-интриганка и предприимчивый советник (это Деллий в свое время убедил Клеопатру отправиться в Фарсал) оказались идеальной парой, даже чересчур идеальной. У Александры были необыкновенно красивые дети. По словам Деллия, «их легко было принять за бессмертных богов». Чужая красота, как всегда, вдохновила римского посланника на великие свершения. Он уговорил Александру заказать портреты Мариам и Аристобула и подарить их Антонию. Если отпрыски царевны приглянутся римскому диктатору, она сможет просить его о чем угодно.