Клеопатра

Клеопатра, ухватившись за мой совет, совпадавший с желаниями ее сердца, тотчас отплыла в Сирию с Фонтейем Капито, и там все случилось так, как я и предсказывал: Антоний вновь не устоял перед ее чарами и подарил ей большую часть Киликии, океанское побережье Аравийской Набатеи, иудейскую провинцию, в которой добывается целебный бальзам, финикийскую провинцию, Сирию, богатый остров Кипр и всю пергамскую библиотеку. Двоих детей, близнецов, которых Клеопатра родила ему после сына Птолемея, Антоний кощунственно назвал «цари, дети царей» и нарек мальчика Александром Гелиосом, как греки называют Солнце, а девочку – Клеопатрой Селеной, то есть длиннокрылой Луной.

А потом случилось следующее.

Вернувшись в Александрию, Клеопатра послала мне великие дары (их я не принял) и попросила меня, мудрейшего ученого Олимпия, приехать к ней в Александрию и жить в ее дворце. Но время для этого еще не настало, поэтому я отказался и не поехал. Однако впоследствии она и Антоний много раз обращались ко мне через гонцов за советом, и я неизменно давал им такие советы, которые приближали их гибель, и не было случая, чтобы мое предсказание не сбылось.

Так проходили годы, один за другим, и я, отшельник Олимпий, уединенный житель гробницы, питающийся хлебом и водой, благодаря великой мудрости, которой наделили меня боги-мстители, вновь возвысился. Ибо, растоптав потребности плоти и устремив свой взор в небо, я с каждым годом становился все мудрее.

Наконец прошло целых восемь лет. Война с парфянами началась и закончилась, плененный царь Большой Армении Артавазд был проведен в триумфальном шествии по улицам Александрии. Клеопатра побывала на Самосе и в Афинах, и по ее совету Антоний выгнал из своего дома в Риме благородную Октавию как какую-нибудь надоевшую наложницу. И наконец безумства Антония, его поступки, противоречащие здравому смыслу, переполнили чашу терпения, ибо этот повелитель мира лишился остатков великого дара богов – разума. Любовь к Клеопатре поглотила его, как некогда поглотила меня. Закончилось это тем, что Октавиан, как и следовало ожидать, объявил ему войну.

Однажды днем, когда я спал в камере арфистов гробницы Рамсеса, что близ Тапе, где я по-прежнему жил, во сне ко мне явился мой старый отец Аменемхет. Он встал надо мной, опираясь на посох, и промолвил:

– Смотри внимательно, мой сын!

Я стал вглядываться и глазами моего духа увидел море, скалистый берег и два флота, сражающиеся друг с другом. На мачтах судов одного флота реяли штандарты Октавиана, на судах другого – Клеопатры и Антония. Корабли Антония и Клеопатры теснили суда Октавиана, он отступал, и победа должна была быть на стороне Антония.

Я еще внимательнее всмотрелся и увидел Клеопатру, которая сидела на галере с золочеными бортами, с волнением наблюдая за ходом битвы. Я устремил к ней свой дух, и она словно услышала голос мертвого Гармахиса, оглушивший ее: «Спасайся, Клеопатра! Беги или ты погибнешь!»

Глаза ее широко раскрылись от изумления, и снова она услышала голос духа. Тут ее охватил великий страх. Она крикнула своим морякам, чтобы подняли паруса и дали команду флоту отступать. Они удивленно, но довольно охотно выполнили ее приказание и поспешно покинули поле сражения.

Раздался оглушительный рев сотен человеческих голосов. И друзья Клеопатры, и ее враги закричали разом: «Клеопатра сбежала! Клеопатра сбежала!» Я увидел, что флот Антония разбит, и море вокруг его кораблей стало красным от крови, а потом вдруг вышел из транса и очнулся.

Прошло несколько дней, и снова меня посетило видение отца. Он подошел ко мне и произнес:

– Восстань, мой сын! Час возмездия близок! Твои замыслы исполнились, ты не напрасно трудился, твои молитвы услышаны. По воле богов, когда Клеопатра из своей галеры наблюдала за битвой при мысе Акциум, сердце ее наполнилось страхом. Ей послышался твой голос, который сказал ей: «Беги или погибнешь», и она бежала вместе со своим флотом. Антоний потерял силу на море и потерпел жестокое поражение. Отправляйся в путь и делай так, как тебе укажут боги.

Утром я проснулся и, думая о том, что могут означать эти слова, прошел к выходу из гробницы. Там я увидел приближающегося по долине гонца Клеопатры в окружении римских воинов.

– Что вам нужно от меня? – строго спросил его я.

– Я доставил послание от царицы и от великого Антония, – ответил командир воинов, низко кланяясь, ибо меня все до единого страшились. – Царица приказывает тебе прибыть в Александрию. Много раз она обращалась к тебе с этой просьбой, но ты все время отказывался. Теперь же царица повелевает тебе плыть в Александрию, и немедленно, ибо она нуждается в твоем совете.

– А если я скажу «нет», солдат, что ты сделаешь?

– Мне дан приказ, о божественный Олимпий, привезти тебя силой.

Я громко рассмеялся.

– Силой? Глупец! Не говори со мной так, ко мне нельзя пытаться применять силу или я испепелю тебя на месте. Знай, я могу не только врачевать, но и убивать!

– Прости мою дерзость, о мудрейший! – воскликнул он, содрогнувшись. – Я только повторяю то, что мне приказано.