Клеопатра Великая. Женщина, стоящая за легендой

Не придавая значения своим единокровным братьям, двум сыновьям Авлета, едва вышедшим из детского возраста, Береника IV устремила взоры на последнего из своих селевкидских родственников, младшего сына Селены, безуспешно пытавшегося двадцатью годами раньше при поддержке Рима завладеть сирийским и египетским троном. Ему не удалось воспользоваться шансом управлять Египтом, так как он умер при загадочных обстоятельствах. Последующие попытки Береники IV соединиться с другой ветвью селевкидского дома, выйдя замуж за внука Грипа и Трифены, сорвал новый наместник Рима в Сирии Авл Габиний, заявивший, что это не в интересах Рима и Авлета, который также давал ему взятки.

Отчаявшиеся александрийцы пригласили в мужья Беренике IV некоего самозванца, претендовавшего на происхождение от селевкидских царей, которого прозвали «Кибиосактом» (торговцем соленой рыбой), но он пришелся ей не по нраву, и спустя неделю его задушили. Не желая отступаться, александрийцы привели человека по имени Архелай, выдававшего себя за сына Митридата VI Понтийского, а на самом деле бывшего сыном одного из его офицеров. Быстро усвоив способ действий Авлета, он подкупил Габиния, прибыл в Египет и женился на Беренике IV. К счастью для него, она осталась довольной новым мужем. Между тем у Помпея, кому подчинялся Габиний, имелись свои планы. Разбив Понт и желая прибрать к рукам богатства Египта, он наконец принял решение в пользу Авлета и приказал Габинию восстановить на престоле Авлета за десять тысяч талантов.

Таким образом, весной 55 года до н. э. ликующего Авлета и Клеопатру приветствовали в Эфесе Габиний и его войска. Конницей Габиния в то время командовал двадцативосьмилетний Марк Антоний, который «тотчас влюбился»[113] в четырнадцатилетнюю царевну с первого взгляда, как позже писали историки. С римскими войсками, совершавшими марш на юг, Авлет и Клеопатра добрались до Египта и после захвата Антонием Пелусия вошли в Александрию. Там в сражении Архелай был убит. Не подчинившись приказу Авлета, Антоний с почестями похоронил его, а Авлет «в гневе и злобе… [на] всех египтян»[114] казнил свою дочь Беренику IV и всех ее сторонников. Лишь благодаря вмешательству Антония удалось избежать всеобщей резни, за что «он оставил у александрийцев громкую молву о себе»[115] после возвращения в Рим. Большинство габинианцев получили постоянное назначение в Египет, чтобы защищать Авлета от александрийцев или наоборот. Эти рослые опытные воины, сражавшиеся в Галлии и Германии, приспособились к жизни в царской столице и даже женились на местных уроженках.

Почувствовав себя в безопасности, Авлет ознаменовал начало своего второго правления традиционным празднеством; возобновил строительство храмов в Копте, Гермонфисе и Филэ и приступил к сооружению целого храмового комплекса Хатхор-Исиды в Дендере, что севернее Фив. Ни царицы, ни старшей царевны не было в живых, и Клеопатре приходилось присутствовать с отцом на закладке первого камня 16 июля 54 года до н. э. Назначенная на самый благоприятный день в году, когда появляется звезда Исиды — Сотис, возвещая начало нильского разлива, эта церемония ознаменовала также вознесение на небеса божественной Арсинои II. Это событие должно было послужить мощным стимулом для обеих богинь, чтобы дать живительную влагу стране.

Несмотря на несколько неурожайных предыдущих лет, Авлету удалось вернуть огромный долг ростовщику Рабирию, объявившемуся в Александрии. За оказанную царю денежную помощь он был назначен первым казначеем. В Александрии ростовщик расхаживал в греческом плаще и занимался бесцеремонным вымогательством. Рабирий так обогатился и стал столь одиозной личностью за год, пока занимал свой пост, что Авлету пришлось взять его под стражу. Потом царь предоставил ему возможность бежать в Рим. Там Рабирия и Габиния немедленно привлекли к суду за незаконное присвоение средств. Их обоих еще обвинили в «неримском» поведении за ношение чужеземной одежды. Юрист-республиканец Марк Туллий Цицерон назвал Габиния «коварным, жуликоватым, женоподобным мальчишкой», а выступая с речью в защиту Рабирия, назвал Александрию городом мошенников и плутов.

На самом деле египетская столица была центром культуры и знаний, и в период культурного ренессанса, совпавшего со вторым сроком правления Авлета, его четверо оставшихся детей получили действительно разностороннее образование. Помимо того что они имели доступ в уникальные образовательные заведения — библиотеку и мусейон, где в течение двух столетий проводились передовые научные исследования, каждый из детей имел своего наставника: старшего царевича Птолемея обучал Феодот Хиосский, а Арсиною — евнух Ганимед.