Клеопатра: Жизнь. Больше чем биография

Октавиан отправляет в Александрию чрезвычайно умного эмиссара (об этом обычно забывают, но стоит отметить, что он применил здесь коварную уловку). Фирс красив, толков и более чем хорошо подготовлен к переговорам с «надменною и непомерно гордившейся своей красотою женщиной» [24], по словам Плутарха, или с той, кто «думает, что она непременно должна нравиться всему миру», по убеждению Диона [25]. Дион считает Клеопатру тщеславной до безумия, настолько уверенной в силе своих чар, что она верит римскому эмиссару: мол, Октавиан, молодой военачальник, ни разу в жизни не видевший царицы, вдруг влюбился в нее лишь потому, что она так пожелала. Ну и еще потому, что в прошлом она подобным образом действовала на римских военачальников. Клеопатра проводит с невероятно умным Фирсом наедине весьма много времени и оказывает ему особые почести. Конечно, ей хочется произвести на него хорошее впечатление. Мы не знаем, как он отреагировал. Зато знаем, как отреагировал Антоний: его чуть не разорвало от ревности. Он приказывает схватить и высечь Фирса, после чего отправляет его обратно с письмом. Твой человек, пишет он Октавиану, вывел меня из себя, а я сейчас и так раздражителен, у меня слишком много забот. Однако если Октавиан желает поквитаться, то это легко уладить. Там рядом с ним сейчас перебежчик Антония: «ты высеки его как следует, – предлагает бывший родственник, – и мы будем квиты» [26].

У Клеопатры тоже немало забот, но первым делом она бросается утешать Антония. Сложно сказать, насколько он сейчас ценен для их тандема, и это придает особенную трогательность ее заботе. Она успокаивает его со всей возможной нежностью. В конце года царица крайне скромно, «сообразно обстоятельствам», справляет свой тридцать восьмой день рождения [27]. Однако на его праздник в январе она не скупится. Антоний по-прежнему рассчитывает, что в будущем сможет жить как частное лицо в Афинах или Александрии, хотя это весьма маловероятно в создавшейся ситуации. Клеопатра очень постаралась, чтобы он встретил свой пятьдесят третий день рождения с блеском и величием, среди друзей, в лояльности которых можно не сомневаться, «многие из приглашенных, явившись на пир бедняками, ушли богатыми» [28].

Вообще же александрийская жизнь принимает меланхолический характер. Октавиан все так же угрожает Клеопатре публично, а частным порядком все так же уверяет, что помилует ее, если она убьет Антония. Невзирая на сладкоголосых эмиссаров, она не планирует принять предложение. Она по-прежнему экспериментирует с ядами, хотя, скорее всего, не с коброй, как настаивает Плутарх. Царица ищет токсин, который неощутимо, безболезненно гасит чувства. Жертва должна как бы уйти в глубокий сон. Эллинистическому монарху хорошо известно многое из этой области, он просто обязан знать, что яд кобры не подходит под такие требования. Личный врач Клеопатры Олимп, находящийся в эти дни рядом с ней, также в высшей степени компетентен: все в курсе, что, если вам нужен качественный яд, отправляйтесь в Египет, к александрийскому доктору. Ужины и попойки продолжаются с прежним размахом, но под новым именем. Клеопатра с Антонием распускают свой Союз неподражаемых и создают другой, абсолютный идентичный ему, «ничуть не уступавший первому в роскоши и расточительности» [29]. В названии – черный юмор или полное отчаяние: новое тайное общество зовется Союзом смертников. Гости, что расслабляются сейчас на бархатных лежанках во дворце, клянутся умереть вместе с хозяевами. Клеопатра наблюдает за очень быстрым возведением изящного двухэтажного здания, примыкающего к храму Исиды, с потрясающим видом на море, вероятно строящегося на песчаной полосе территории дворца, – ее «возвышенной, великолепной» усыпальницы [30].