Клетка

— Я тоже не думала, что это окажется таким счастьем.

— Вася… — он берет меня за руку и разворачивает к себе, чтобы видеть лицо, и я обхожу, а после обнимаю за плечи мужчину, заглядывая в его карие глаза. — Я давно хотел сказать тебе… — он проводит рукой по щеке моей и спускается по шее до плеча, а после резко хватает за волосы и дергает за них. — Проснись, долбаная тварь!

Резко открываю глаза, видя перед собой не Сашу, а гнома, который нависает и дергает за волосы с такой силой, словно хочет вырвать их с корнем. В ужасе смотрю на этого человека, маленький рост которого и щуплое телосложение совершенно не соответствует силе, с которой он причиняет мне боль.

— Я ведь говорил, что ты заплатишь, если с Игорем что-то случится? Готовься, пребывание в “Антраците” тебе покажется райским отпуском в сравнении с теперешним твоим существованием.

— Я не понимаю.

— Не строй из себя идиотку! — он снова дергает, так что я сажусь на кровати. — Его закрыли менты! И это из-за тебя, шлюха!

Маленький человек с такой силой тащит меня с кровати, что я падаю на пол, не устояв на ногах. Но на полу меня не оставляют, а, потянув ещё раз, ставят на ноги.

— В камеру её, — командует гном. — Подготовьте для операции.

— ЧТО?! — мой крик и сопротивление привлекают внимание всех собравшихся.

— Ты станешь донором органов, таким образом и рассчитаешься.

— Нет! — я вырываюсь, но два “быка” держат крепко и волокут, несмотря на мои извивания. — Нет! Не надо!

— Поздно.

Меня приводят в камеру и сразу же кидают на стол и, прижав руку к холодному металлу, делают укол. Первый из многих, но спустя пару минут всё становится словно в тумане. Я уже не вырываюсь, когда меня переводят в другую комнату. Вижу над потолком огромную хирургическую лампу, и хотя мозг мой кричит “Беги отсюда!”, тело уже не может отвечать ему. Поэтому позволяю уложить себя на живот на операционный стол и будто бы отстраненно наблюдаю через мутную пелену перед глазами, как мне делают второй укол. Теперь тело словно немеет, я не чувствую ног и спины, но всё ещё не отрубаюсь, оставаясь в сознании. Поэтому вижу, как в комнату входят в специальной одежде два человека, как они подходят, берут в руки инструменты и наклоняются ко мне. Я хочу кричать, но уже не могу, поэтому вместо крика из груди вырывается только мычание. И я ощущаю себя забойной скотиной, которую разделают сейчас, и не останется от меня ничего. Прикрываю глаза, но всё равно не засыпаю, хоть и не чувствую касаний к спине. Поэтому упускаю момент, когда в этой комнате появляются посторонние. Крики, стрельба и чьи-то руки меня кутают в простынь и, подняв со стола, несут. Вижу только, как лампы мелькают на потолке по мере продвижения по коридору, но остаюсь абсолютно безучастной к событиям, происходящим вокруг, лишь только запоминаю шёпот: “Всё будет хорошо, милая, потерпи”.

Прихожу в себя в палате и не той, которая была у этих живодеров, а нормальной больничной палате. И первый человек, которого я вижу, — это Таня, сидящая на стуле возле моей кровати. Она замечает, что я открыла глаза, и улыбается слегка дрожащими губами.

— Привет, — проговаривает женщина и тут же отводит взгляд.

— Что произошло… — потягиваюсь и тут же падаю на подушки. Резкая боль в спине заставляет охнуть. — Они… они… они… — не могу заставить себя произнести даже слово.

— Нет, только порез сделали, — успокаивает меня Таня. — Но здесь всё зашили так аккуратно, что даже не заметно будет, когда шрам побледнеет.

— Ты всё же нашла меня, — закрываю глаза, наконец-то позволяя себе немножко расслабиться, но и то ненадолго.

— Это не я тебя нашла, — чувствую прикосновение пальцев Татьяны к своей руке. — Это Александр и Лёшенька.

— Не преувеличивай, Танюша, это всё наш супергерой, который с такой скоростью кинулся спасать даму, будто за ним черти гнались.

Раскрываю глаза и замечаю в комнате двух мужчин, один из которых внимательно смотрит мне в глаза.

Глава 12

Жизнь порой может заставить ощутить свой бег со скоростью света, когда кажется, что всё нужно было сделать ещё вчера, а уже почти завтра, и у тебя ни одной зацепки. Я ненавижу бездействие, поэтому хожу взад-вперед по большому залу “Лофта” в ожидании, когда знакомый перезвонит и сообщит, получилось ли отследить сотовый Василисы.

— Эй, Мамба, замри уже где-нибудь, от твоей беготни меня уже начинает укачивать, — ворчит Косарь и вновь старается как-то успокоить плачущую управляющую.