Клетка

Такино выбросил сигарету. Хиракава дал ему клочок бумажки, на котором было написано название конкретного места, где они должны будут встретиться в Беппу. Такино взглянул и снова отдал листок Хиракаве.

— Запомнили?

— Не особо старайтесь туда добраться. Я буду ждать вас там полчаса.

— В четыре есть экспресс «Хикари». Не хотите им воспользоваться? Если этот пропустите, следующий будет через час.

Такино кивнул, и Хиракава повернулся, чтобы уйти. Такино смотрел, как он шагает прочь, пока его силуэт с прямой спиной не исчез из виду.

Такино подхватил дорожную сумку и прошёл через турникет.

5

Первые отчёты о случившемся начали поступать около двух часов дня. Такаги даже не поднимался из-за стола. Мурасава тоже сидел на своём рабочем месте и не двигался, только глаза внимательно изучали документы, лежавшие перед ним.

Убийцей был мужчина лет тридцати-сорока, одетый в тёмный костюм. Среднего телосложения, среднего роста. Орудие убийства — кинжал. Кроме того, у него был и револьвер. Местная полиция провела тщательное обследование прилегающей к месту убийства территории.

Второй отчёт был немного более подробным. Сейчас поисками нападавшего занималась специальная группа агентов. Нет сомнения, что в следующем отчёте напишут о том, что к делу привлечены полицейские собаки-ищейки.

Такаги разобрал свою зажигалку. В ящике стола он держал на такой случай маленькую отвёртку. Он осторожно вытащил фитилёк из зажима. Вроде бы всё было в порядке.

В десять минут четвёртого пришли сообщения о том, что заблокированы дороги, дабы перекрыть преступнику все маршруты и не выпустить его из зоны, взятой под наблюдение. Не так уж плохо. Можно даже сказать, довольно быстрая реакция. У них был только один шанс схватить этого человека на месте преступления — поставить кордоны ещё до того, как всё произошло.

Такаги только начал собирать зажигалку, когда ему позвонили из кабинета шефа. Он подал знак Мурасаве.

— Того молокососа, что я задержал около четырёх лет назад, вчера выпустили, — сказал Мурасава таким тоном, будто речь шла о чём-то совершенно неважном, когда они вместе шли к кабинету начальника.

— Сколько ему?

— Было двадцать. Я думал, что надо пойти и посмотреть, что там у него происходит. Этот идиот настолько неуравновешен, что пустяковое событие может довести его до смерти.

— Что значит «пустяковое событие»?

— Его женщина нашла другого. Она его на восемь лет старше. Парень его убил.

Такаги постучал в дверь кабинета шефа, и в ответ раздался голос, который всегда напоминал ему о том поджигателе, которого он арестовал много-много лет назад.

— Я о том деле, что произошло два месяца назад в Синдзюку, — сказал начальник, всё ещё не отрывая глаз от лежавших на столе бумаг. — Прежде чем заморозить его, давайте ещё раз всё внимательно посмотрим.

Об этом деле писали все газеты. Человек с неустойчивой психикой ударил ножом ни в чём не повинного прохожего. То что шеф говорил сейчас, означало: «Дело Овады окончено. Кроме того, он умер. Нам трудно было надеяться на иную, лучшую, развязку этой истории».

— Если вы не возражаете, я попросил бы вас обоих проехать туда и посмотреть всё самим.

— Вы знаете, я не люблю лезть в расследование, которое уже закончено, сэр.

— Но…

— Ведь вы приказали не следить за Овадой, сэр. И это было всё лишь несколько часов назад.

— Что вы хотите этим сказать?

— Мы хотим выследить того человека, что убил Оваду. Если мы найдём его, то необязательно кому-либо сообщать, что ваши приказы привели к смерти Овады.

— Такаги! — воскликнул шеф, и глаза его засверкали от гнева, но потом взгляд постепенно смягчился. — Ты даже лучший актёр, чем я думал. Я думал, что ты просто дашь мне понять, что мои приказы спасли твою собственную голову.

— Слова иногда значат больше, чем, казалось бы, можно ими выразить.

— Мудрость, приходящая с возрастом. Ладно, это хороший урок для меня.

— О чём вы говорите?

Такаги взял сигарету из пачки, лежавшей на столе, и поджёг её от настольной зажигалки. По ряду причин все эти газовые зажигалки дают совершенно другое пламя.

— Я не могу отстранить специальную группу от этого дела.

— Пусть они занимаются своей работой, а нам оставьте нашу. Почему бы нам не сказать, что мы разыскиваем этого человека в связи с его участием в побеге Сугимуры на Тайвань?

— Это может сработать, — согласился шеф.

Он больше не задавал вопросов. Он вообще не хотел лезть слишком глубоко. У него были все характерные черты идеального бюрократа, хотя он сам этого не понимал. Такаги затушил сигарету.

— Мы ищем того подлеца, что помог бежать Сугимуре, — произнёс шеф.

— Мы об этом позаботимся, сэр.

— Даю три дня, самое более — четыре. Думаете, вам хватит времени, чтобы выполнить это задание?

— Более чем достаточно.

Шеф кивнул, и Такаги с Мурасавой вышли из кабинета.

— Вы что-то лично имеете против Такино, сэр? — поинтересовался Мурасава.

— Почему ты так решил?

— Просто сложилось такое впечатление.

— У меня в жизни не было ни одного человека, которого бы я ненавидел.

— Ненавидите грехи, но любите грешников?

— Да нет, дело не в этом. Мне никогда не случалось переживать каких-то особых эмоций.