Клетка ангела (СИ)

Мне очень любопытно узнать, о чем был их спор, но я не думаю, что это хорошая идея. Вместо этого я спрашиваю Алину, как она обычно празднует свой день рождения, и она развлекает меня описанием поездок в экзотические места и роскошных вечеринок в Москве, на которые приходят всевозможные аристократы.

«Подожди, вернись», — говорю я, когда она небрежно упоминает, как одна кинозвезда потеряла сознание на своей яхте во время вечеринки в честь дня рождения на Миконосе. — Ты знаешь голливудских знаменитостей?

Она смеется. — Не все, конечно, но некоторые. Они тоже люди, знаете ли. Ничего особенного по большому счету».

для нее это и не особенно , но я очарован. Я заставляю ее рассказать мне все о своих знаменитых друзьях и знакомых, и, прежде чем я успеваю это понять, мы заканчиваем ужин. Что хорошо, потому что даже достойные TMZ истории о плохом поведении знаменитостей не уменьшили моей осведомленности о Николае и его намерении, непоколебимом сосредоточении на мне.

На протяжении всей трапезы он наблюдал за мной со смертельным терпением хищника, который знает, что съест свою добычу — лишь вопрос времени.

Наши взгляды встречаются, когда мы встаем из-за стола, и я снова отвожу взгляд, моя кожа покалывает, а пульс неудержимо скачет.

Это плохо. Я рассчитывала, что Николай еще по крайней мере несколько дней будет сдерживаться, но не думаю, что у меня будет столько времени. В другой день, может быть, если мне повезет.

Если нет, сегодня я окажусь в его постели.

— Пойдем в твою комнату, — говорю я Славе, стараясь не обращать внимания на заливающий все тело румянец. «Мы можем сыграть в Бэтмена и Робина или в Бэтмена и Супермена».

Ребенок жадно хватает меня за руку, и мы вместе выходим из столовой, а Николай и Алина начинают то, что по-русски звучит как очередной спор.

15

Николай

«Говорю вам, вы не можете держать ее в неведении», — снова говорит Алина, когда Хлоя и мой сын исчезают из поля зрения. — Это ее отец. Она заслуживает того, чтобы знать, что вы планируете.

Чертов Павел. Он рассказал Людмиле о Брансфорде, и она, естественно, не удержалась, чтобы не проболтаться моей сестре, которая снова решила сказать свое слово в вопросе, который ее не касается.

Я смотрю на нее сверху вниз. «Тебе нужно держаться подальше от этого. Это между мной и Хлоей, понятно?

Зеленые глаза Алины моргают, вся раненая невинность. «Я не собирался вмешиваться. Я просто говорю, что если ты хочешь иметь с ней настоящие отношения, ты должен…

Я усмехаюсь. «Что ты знаешь о настоящих отношениях?»

Она делает вдох и расправляет плечи. «Послушайте, я был неправ, вмешиваясь раньше. Я не могу достаточно извиниться за это. Но факт остается фактом: Хлоя не такая, как мы. Что бы ни сделал Брансфорд, он по-прежнему ее биологический отец…

— Он насильник ее матери, не более того. Я даже не могу заставить себя назвать его донором спермы. Вот кем я был для Славы первые четыре года его жизни, но как только я узнал о его существовании, я не мог себе представить, чтобы он и волоска на голове не испортил, не говоря уже о том, чтобы приказать ударить его… даже если бы он один день заказы один на меня.

Алина вздрагивает от моего резкого тона. "Я знаю. Я не говорю, что она рассматривает его как семью или что-то в этом роде. Но она все равно заслуживает того, чтобы с ней посоветовались».

"Почему? Чтобы на ее совести была его смерть?

— Что, если она не хочет его смерти?

— Это не ее решение. Я ни за что не оставлю этого ублюдка в живых, даже если Хлоя умоляет об этом.

«Но так и должно быть», — расстроенно говорит Алина. — Если бы это был я…

— Я бы тоже не стал возлагать на тебя это бремя. Я бы понес его сам, как я это делаю сейчас.

Ее глаза темнеют. «Коля…»

"Не." Смерть нашего отца — не та тема, которую я хочу обсуждать с ней. Всегда. — Просто держись подальше от моих отношений с Хлоей, понял?

И прежде чем она успевает меня еще больше разозлить, я ухожу.

Я провожу день, занимаясь делами — несмотря на то, что мои братья берут на себя большую часть ответственности за наш семейный конгломерат, мне есть чем заняться — а затем включаю видеотрансляцию из комнаты Хлои, где она должна готовиться к ужину.

И действительно, я ловлю ее, выходящую из шкафа, уже одетую в вечернее платье. На секунду я удивляюсь, как ей удалось переодеться без посторонней помощи — я собирался помочь ей через минуту, — но тут в поле зрения камеры появляется моя сестра.

«Стой здесь», — говорит она Хлое, направляя ее к окну. «Поскольку твоя рука вышла из строя, я сделаю тебе макияж».

Я откидываюсь на спинку стула и с удовольствием наблюдаю, как она начинает рисовать лицо Хлои различными тюбиками и кистями, которые достает из маленькой сумочки. Я помню, как она раскрашивала своих кукол, когда была маленькой; Думаю, она так и не переросла это. Я не против. Хлое не нужен макияж — она прекрасна и без него — но это то, что женщины делают, когда наряжаются, и мне нравится, когда мой зайчик наряжается. Или одета. А еще лучше, полностью голой.