Клетка из слов [Литрес]

– Пожалуйста, можете просто сказать мне правду? – прошу я. – Если его поймают, надолго его посадят? Я боялся бы гораздо меньше, если б знал какие-то факты. Но никто мне ничего не говорит.

– Ты еще пацан. Не стоит волноваться о подобных вещах.

– Мне семнадцать, – глубоко вздохнув, замечаю я. – Меня могут судить как взрослого, например.

Офицер смотрит на меня своими круглыми черными глазами.

– Могут, значит. Ладно. Факты. Ну, сейчас их маловато, но ладно. Взлом с проникновением – это преступление класса Б. Если мы сможем его доказать. Еще мы можем взять его за то, что он фотографировал детей. Что это? Угроза здоровью и жизни ребенка, очевидно. Нарушение неприкосновенности частной жизни? Ну, скорее всего. И есть еще нож. Итого он может получить восемнадцать месяцев. Хотя, как по мне, его нужно запрятать навсегда. Так что даже если мы выясним, кто это, ничего особенного может и не случиться. Но все равно нужно попытаться. И мы пытаемся. Ждем не дождемся, когда он сделает что похуже. А он сделает. Рано или поздно. Достаточно фактологии? – она берет из кармана карточку и протягивает мне.

– Вы нам вчера уже давали. Карточку.

– Теперь я даю тебе еще одну. Положи одну рядом с телефоном, другую оставь у себя. Звони, если заметишь что-нибудь. И я серьезно – что угодно.

– Как вы думаете, он может сюда вернуться? Ну, попробовать пройтись по тому же маршруту, чтобы найти ее?

– Может быть. Но мы будем за вами присматривать. По вечерам будет дежурить патрульная машина. Но, слава богу, ты не его типаж. Хорошо, что у вас нет детей в доме. – Офицер стучит по груди сжатым кулаком. – Уф. Кажется, слишком быстро выпила кофе. Не смогла заснуть прошлой ночью, так что кофеин был нужен. Ну, хоть припарковалась не очень близко.

Провожаю ее глазами, почему-то ощущая себя брошенным.

Он должен был уронить полароид ночью или ранним утром, незадолго до того, как я его нашел. Вчера вечером этой фотографии на дороге не было.

Вернется ли он за ней?

* * *

Этой ночью я без сна лежу в кровати и слушаю шум моря, сверчков и кричащих в ночи птиц. И тут слышу далекий тихий шум машины, подъезжающей к дому по единственной дороге. Это необычно: движения тут почти нет. Это патрульная машина, – думаю я, – они охраняют нас. Представляю серьезное лицо офицера Харден, которая сканирует лес своими глазами-бусинками в поисках темных силуэтов, сидя за рулем полицейской машины. От одного воспоминания о ней мне становится спокойнее. Я уже думаю подняться и пойти на кухню, чтобы посмотреть на нее в окно, выходящее на дорогу. Но не делаю этого.

Вдруг это не офицер Харден? Вдруг это он?

– Гляди под ноги! – окрикивает меня кто-то, и я вздрагиваю, очнувшись от своих мыслей. Я иду по натянутому вдоль волнореза канату, который утопает в промасленной гальке пляжа Кастина, окаймляющего город, словно грязный ноготь.

Мама ушла по делам в город, так что я решил спуститься к прибрежной полосе. Здесь особенно нечем заняться. Люди тут работают. Проржавевшие посудины стоят на деревянных мостках, а понтоны украшают длинные гирлянды рыболовных сетей. Пахнет бензином и потрошеной рыбой. В отличие от Рехобота или Кони-Айленда, это место не создано для развлечений.

– Осторожнее! – уже более взволнованно кричит голос, но я успеваю потерять равновесие. Моя нога утопает в куче склизких водорослей. Земля вздувшаяся и пористая, как губка, так что меня засасывает. Я кричу. В голове возникают сцены из старых черно-белых фильмов, и бегущей строкой проносятся рассказы про Шерлока Холмса: я вспоминаю сразу все истории про зыбучие пески, которые читал и слышал. Пытаюсь выкарабкаться, но от этого погружаюсь еще глубже и падаю на руки. Они тоже начинают вязнуть в мягком вонючем месиве – похоже на какие-то гнилые фрукты. Я задыхаюсь и с каждым паническим вдохом утопаю все сильнее – меня тянет и засасывает в глубину.

Чья-то крепкая рука хватает меня за плечо и выдергивает.

– Ты в порядке? – спрашивает рыбак с голубыми глазами, который поднял платок. – Немного застрял, да?

Я смущенно улыбаюсь.

– Поднимайся на борт и выпей газировки.

Его лодка болтается у небольшого причала.

На лодке пахнет бензином, а еще карболовым мылом. Тут очень чисто. Мама бы одобрила.

– Почти как дом, – замечаю я. Лодка напоминает о нашем доме в Свистящей бухте: такой же порядок, все на своих местах. Я представляю, каково никогда больше не возвращаться на берег, а просто жить в окружении тихий синевы, без людей, без тревог. Без школы.

– Плавучий дом! – с явным удовольствием соглашается он.

На полке в крошечной бортовой кухне стоят две жестянки. На одной написано «чай», на другой – «кофе». Он достает из холодильника содовую. Бутылки запотели от холода. С тихим чпоканьем рыбак снимает с них крышки. Я с удивлением наблюдаю за изящными движениями его легких коричневых пальцев.

– Уайлдер, – говорю я. – Извините, надо было представиться раньше.