Клякса

1

Леся торопилась со всех ног сообщить печальную, точнее радостную новость. Она бежала от самого перекрёстка, запыхалась, запнулась и поцарапала коленку, но плакать было некогда.

Наконец она оказалась во дворе спальных пятиэтажек, но там из своих никого не нашла.

«Да куда все подевались?» – Леся пробежала к дальнему торцу дома. И там никого, только компания мелюзги играла в резиночку.

– Эй, не видели Иру или Наташку? – обратилась к ним Леся.

– А тебе зачем? – спросила рыжая соседка Света.

«Вот шмакодявка!» – выругалась про себя Леся, но в ответ только хитро улыбнулась:

– Скажу, если видела.

– Они за мороженым в ларёк пошли, – ответила пухлая Рита, которая чаще держала резиночку, чем прыгала через неё. – Так тебе зачем?

– Надо, – бросила Леся и помчалась к ларьку за двор.

Наконец она их увидела. Компания возвращалась с мороженым – Наташка, Ира и Симкина.

– Девчонки, – закричала Леся издалека, – нашла кляксу! – Она остановилась и, шумно переводя дух, упёрла ладони в колени. Девчонки, забыв про мороженое, быстро подошли и окружили Лесю.

– Чё, правда? – спросила Наташа.

– Ага, там, на дороге, – Леся разогнулась и закивала. – Лежит бедняга.

– А чё орёшь тогда? – угрюмо спросила долговязая Ира. – Ты ещё мегафон возьми.

– Блин! – Леся зажала рот ладонями.

– Иди теперь, сторожи! – мотнула головой Ира.

– Пусть Симкина идёт. Я лучше домой сгоняю, коробку принесу.

– А чё сразу я? – возмутилась конопатая Симкина.

– А кто? – ответили девчонки разом.

– Я, может, тоже принесу чего-нибудь, – вяло возразила Симкина.

– Чего-нибудь нам не надо, – твёрдо заявила Ира. – Иди, а то как в прошлый раз придут девки с девятиэтажки и заберут.

– Ладно, – Симкина отделилась от компании и побрела к перекрёстку.

– Давай быстрей! – бросила вдогонку Ира.

Симкина побежала вперевалку.

– Ну чё, с тебя коробка, – распорядилась Ира. – Я пошла за лентами, а ты, Наташка, цветов набери. В школьном дворе у калитки красивые «собачки» растут.

– Ага, – согласилась Наташа. – Видела.

– Ну всё, погнали.

Девчонки разбежались в разные стороны. Вдруг Леся остановилась:

– А совок? – крикнула она.

Ира обернулась и потрясла кулаком. Леся опять зажала рот. Ира ткнула себя в грудь пальцем. Леся кивнула и припустила домой.

Коробка – самая подходящая, из-под маминых новых туфель, была заготовлена заранее. Леся её сразу выпросила. Мама долго не соглашалась, но потом уступила за мытьё полов и поход в гастроном за продуктами.

Леся ворвалась домой – и сразу к себе в комнату. Нырнула под кровать, а коробки как не бывало.

– Мам! – закричала Леся. – А где моя коробка?

– Какая? – мать вышла из ванной с ворохом постиранного белья в тазу и направилась на балкон.

– Ну та!

– Откуда мне знать, – мать зацепила балконную дверь ногой и прикрыла её за собой.

– Ну мам! – Леся пошла за матерью.

– Куда ты лезешь! – зашипела та. – Дверь закрой, мухи налетят.

– Мам! – чуть не плача простонала Леся и постучалась в балконную дверь.

– Я в неё лук ссыпала, – раздался голос матери с балкона. – Всё равно без дела валяется.

Леся уже не слушала. Она ворвалась на кухню, открыла кладовку, нашла коробку. Лук пришлось пересыпать в полиэтиленовый пакет. Леся кинулась к себе в комнату. Разноцветные стёклышки и камушки лежали, где и положено, в жестяной банке на полке. Не успела мать развесить бельё, Леся уже неслась по двору с коробкой подмышкой. Ира ждала на качелях.

– Ну чё так долго? – спросила она для проформы.

– Да мама коробку спрятала.

– А… Ну ладно. Вон Наташка уже идёт с цветами.

– Совок взяла?

Ира достала из кармана и продемонстрировала зелёный совок.

Все трое отправились на перекрёсток к хлебному.

2

Симкина сидела на бордюре тротуара и смотрела на кляксу. Девчонки нарочно придумали кодовое название – любителей устроить похороны было предостаточно.

Голубь лежал на горячем асфальте с растопыренными, будто в полёте, крыльями. Он был мёртв, ещё как мёртв. Из его хрупкого тельца сочилась красная кашица. Лапы вывернуты.

Симкиной не нравилась эта странная игра, было в ней что-то неправильное, ненормальное. Но возразить Ире она не смела. Вот уже три месяца она у подруги в долгу. А всё из-за той злополучной тетради, случайно забытой на столе. И надо было Ире припылить в гости, да ещё самовольно заглянуть в чужие записи.

Симкина и сама не знала, зачем написала все эти гадости о своих подругах. Не такие уж они и плохие. Видно, день не задался, родители ссорились… Хотя Ира порой и впрямь неприятная, любит командовать, а в главари её никто не выбирал. Одним словом – «задавака». Наташа тихая и себе на уме, «с закидонами». А Леся просто глупая, всё время заглядывает в рот Ире, что та скажет. «Шестёрка» – обидное слово. Конечно, Симкина погорячилась. И почему только не спрятала злополучную тетрадь в стол, не убрала на книжную полку, не сожгла отвратительную запись в пепельнице отца, не смыла в унитаз обрывки?.. Чего бы только она ни сделала, знай наперёд.

Ира Симкину не выдавала, хотя стала ещё более властной. Чуть что не по ней, прищурится, закивает и приговаривает: «Ладно, ладно, Симкина…» А что ладно? Известно. Расскажет, если та поперёк что сделает.