Клятва дракона, или Непокорная невеста (СИ)

— Ребенок! Не видишь, что ли? — пошутила я слегка раздраженно.

Меня точно ураганом смело. Прижав меня к стенке, Рен принялся целовать, одновременно ощупывая мое «пузико».

— Ай! — вскрикнул вдруг он. — Кусается!

Не выдержав, я рассмеялась. Симуранчик проснулся от такой наглости и цапнул дракона за палец.

— Угу. Хорошо, что это был не мой живот! — порадовалась я.

Серебряный самым наглым образом сунул руку мне за шиворот, почему-то через ворот, и вытащил зверька наружу. Мои щеки полыхнули алым, когда он параллельно коснулся всего прочего, что там было. Но тут же я забыла о смущении, когда, держа волчонка за шкирку на высоте своих глаз, серебряный спросил:

— И что ты там делал негодник?

Симуранчик жалобно заскулил.

— Ему же больно! У него крылышко сломано!

Я отняла щенка у Рена, и погладив, запела успокаивающую песенку.  

— Где ты вообще его взяла? И что он делал у тебя под пижамой?

Я рассмеялась.

— Сняла с башни напротив спальни. Помнишь, такая красивая с драконом? Он умудрился застрять на верхушке, а мне нужны были свободные руки, чтобы спуститься.

— Этали! Почему ты меня не позвала?

— У него крыло сломано, он мог погибнуть!

— А если бы ты сорвалась? — Рен немного помолчал, а затем предложил: — Летим домой. Я утомился от путешествий. Хочу поспать в своей кровати.

После того, как Элина полечила симуранчику крылышко, мы отправились в Снежный Оплот. После ужина, мы отдыхали в гостиной и общались. Я попыталась читать книгу, которую дала мне Элина. Симуранчик возился у камина и грыз какую-то игрушку, летать ему было рано, и требовался присмотр.

Рен подошел и поцеловал меня в висок.

— У меня из головы не выходит твой утренний образ.

— Пижамка понравилась? — улыбнулась я.

— Пузико под ней.

Он протянул руку и погладил меня по плоскому животу, а затем поцеловал. Книга выпала из моих рук на пол, и симуранчик тут же переключился на нее, но мы с серебряным были слишком увлечены друг другом, чтобы ему помешать.

Рен целовал меня все жарче и яростнее, запуская по телу волны мурашек одну за другой. Затем подхватил на руки и понес в спальню. В свою спальню! Я оказалась на его неприлично огромной кровати. Жадные мужские руки уверенно гладили меня везде, где только можно, а потом и где нельзя тоже.

Я вздрагивала, смущалась, розовела, закусывала губу, но его не останавливала. Слишком уж много вечеров мы пробыли рядом, и каждая новая ночь становилась пыткой. Кожа пылала, требуя поцелуев, на наших руках мягко светились драконьи браслеты.

— Я не намерен ждать свадьбы! — сказал Рен между поцелуями почти угрожающе.

— Я тоже, — выдохнула я, поняв, о чем он говорит и выгнулась навстречу подставляя его губам свои губы.

— Ты еще можешь уйти… — прошептал он куда-то мне в шею, разгоняя сладкие мурашки.

— Не хочу… — я дотянулась и прикусила ему мочку уха

Больше мы не разговаривали. Я таяла в объятиях любимого дракона, моего истинного. Пьянела от его ласк и поцелуев. Взлетала на вершину удовольствия и срывалась в пропасть счастья, зная, что теперь он всегда будет рядом.

День свадьбы наступил стремительно. В снежный оплот съезжались гости, все в красивых нарядах и приподнятом настроении. Эшшери Холлвард помогла мне выбрать платье, и лично проследила за его пошивом. Серебряное великолепие из струящейся ткани, тонкой, но удивительно теплой, оказалось лучшим, что я когда-либо надевала. В нем я выглядела эдакой холодной красавицей.

Туфли, драгоценности, прическа… Девочки ахнули, когда меня увидели, а Элина даже расплакалась. А Рен заставил расплакаться меня, такой он был красивый в строгом серебряном камзоле, подчеркнувшим его в меру широкие плечи и узкие бедра. Волосы ему напомадили и зачесали назад, но одна непокорная прядка все равно упала на лоб.

И вот мы оказались у брачного алтаря Матери Всего Сущего рука об руку. Произнесли традиционные слова клятвы и, взявшись за руки, окунули их в круг, затянутый мерцающим серебряным светом. Было волнительно и немного страшно. Говорили, что алтари — это такие порталы, и руки будущих супругов в этот миг оказывается в другом мире. Если кто-то не был честен с другим, изменял или допускал дурные или корыстные мысли, можно было получить отметину.

Так ли это, или нет, никому не удавалось выяснить. А у тех, кто рискнул сунуть туда голову и посмотреть, ничего не получалось — они просто выглядывали с другой стороны и только.

По коже пробежало электричество, поднимая волоски, и Рен, крепче стиснув мои пальцы, ободряюще улыбнулся. Когда алтарь погас, сигнализируя, что ритуал свершился, и мы теперь муж и жена, на наших руках появились красивые парные браслеты из белого металла. У Рена мужской массивный, а у меня — изящный с растительным узором. Их можно было носить, чтобы не выставлять напоказ магические знаки истинных.