Клятва дракона, или Непокорная невеста (СИ)

— Ладно, я подумаю… — согласилась я нехотя.

Как и обещала сестра, Калле не появилась до конца игры, к которой, передохнув после вылазки на конюшню, присоединились и мы. Потом дружной компанией немного прогулялись по саду, а когда вернулись в замок, никаких признаков катаклизма, устроенного Миррэ, уже не наблюдалось.

— Мне срочно нужно принять ванну… — пробормотала тихонько Элина, которая даже после столь активного дня умудрялась выглядеть безупречно.

— Ой! И мне! Иначе мама отругает за неподобающий вид, — спохватилась сестра и, попрощавшись до ужина, убежала первой.

— Благодарю за чудесный день, мальчики! — любезничала с драконами эшшери Кляйн, кокетливо откинув с лица налипшую жидкую прядку. — Я так не веселилась со дня своей свадьбы наверное! Надеюсь, как-нибудь повторим?

Стрельнув глазами на Ренгольда, она отряхнула испачканную рубашку Ёрни на груди, но тщетно. Той могла помочь разве что стирка. Драконы увлеклись игрой и поваляли побратима по земле, не жалея, еще до того, как он разделся.

— Ради вас, эшшери Федросэ, что угодно! Встретимся на ужине, — ответил Ёрни каким-то подозрительно влюбленным голосом.

— Конечно, милый!

Манерничая, вдова Кляйн обернулась через плечо, посылая драконам улыбки, и уплыла в хозяйское крыло.  Мы тоже собрались уходить, но Ёрни точно приклеился к месту. От меня не укрылось, как Ана незаметно пнула его сзади по голени, но железный этого не заметил, провожая взглядом необъятный, колыхающийся зад вдовы, обтянутый черным балахоном.

— Девочки, пожалуйста, поторопимся! До ужина недалеко, а нам нужно привести себя в порядок! — Элина нетерпеливо подхватила нас под руки и потянула к лестнице.

— Встретимся на ужине! — сообщила я Рену уже на ходу.

Тот как раз положил руку на плечо побратима и что-то тихонько ему выговаривал.

— Хорошо! Вы идите. — Махнул серебряный.

— Девочки, вам ничего не показалось подозрительным? — спросила Элина, когда мы поднялись по лестнице и свернули в гостевое крыло.

— Еще как показалось! Этот железный придурок… — Ана вдруг всхлипнула.

— Ты чего? — уставилась на нее я.

— Ты была во всем права, Лира! Во всем права! — воскликнула Анатрана и, мотая головой, бегом отправилась к себе.

Дверь за ней громко хлопнула, и мы с Элиной недоуменно переглянулись.

— Она что, Ёрни к этой старушенции приревновала? — озвучила я вопрос.

— Это-то и странно… Но не только это, — задумчиво протянула целительница и тоже скрылась за дверью своей комнаты, аккуратно прикрыв ту, как и подобает хорошо воспитанной эшшери из аристократической семьи.

Из опыта я знала, что идти за Аной прямо сейчас не стоит. Нужно дать подруге перебеситься и как следует поколотить подушку. Элина любила поразмышлять в одиночестве, к тому же собиралась принять ванну. Так что ее тоже лучше оставить в покое. Когда что-то надумает, сама расскажет.

Мрачный коридор старого замка вдруг разом показался неуютным. Тени в углах у потолка зловеще сгустились, дальний конец коридора совсем в них потерялся, и вдобавок появилось ощущение чужого враждебного взгляда. Я быстро осмотрелась и обратила внимание на портрет. Он висел на стене между моими покоями и покоями Рена. Странно, что я раньше не замечала его, ведь изображенная на нем девушка притягивала взгляд как магнит!

Она была одета во все черное: черное платье с высоким горлом и закрытым декольте. Черная шляпка, кокетливо сдвинутая вперед. Черная сетчатая вуаль с мелкими капельками сияющий черных камней скрывала черты, оставляя на всеобщее обозрение лишь упрямый подбородок и четко очерченные губы. Решительно сжатые. Именно так мне показалось. А еще художник, кем бы он ни был, точно передал внимательный взгляд из-под вуали. Острый и цепкий.

Я не так хорошо разбиралась в искусстве, но была готова поклясться, что работа принадлежит перу истинного мастера. Подошла ближе, тщетно поискав автограф, но ничего не обнаружила. Ни малейшей закорючки на полотне. В голову пришла мысль: неужели, это что-то из запрещенного творчества?  Живая картина — артефакт, вроде карты Ренгольда?

 На уроках магического искусствоведения нам рассказывали, что одно время такие портреты были в моде. Люди на них жили своей жизнью, совершая ограниченный набор определенных движений. Мелочи вроде взмаха ресниц, поворота головы, смены эмоций. Или вот как здесь, ничего, кроме взгляда, зато такого, что до мурашек пробирает. Случалось, что обладатели подобных произведений потихоньку сходили с ума, а некоторые даже кончали с собой. Я тут же вспомнила историю, рассказанную преподавательницей, о несчастной вдове, которая разговаривала с портретом мужа, поссорилась с ним в какой-то момент и свела счеты с жизнью. На нас тогда это произвело сильное впечатление.

Стоили такие картины недешево, потому несчастные случаи происходили среди знати, и каждый получал громкий резонанс в обществе. Драконы рассердились и запретили такое рисовать, а готовые работы выкупали и изымали. Если что-то и сохранилось, то лишь в тайных частных коллекциях, да в сокровищницах правящих драконьих родов.