Клятва Люка Болдуина

Хайботом. Многие люди ошибались насчёт Элмера. Рыжеволосый мальчик с горящими огнем голубыми глазами представлялся им весёлым, решительным и смелым. И моряк крикнул Элмеру:

– Эй, парень, сколько тебе лет?

– Тринадцать. А что? – отозвался Элмер.

– Ничего, – растягивая гласные, ответил моряк. – Просто я вспомнил, как жил здесь, когда мне было тринадцать.

– А вы из этих мест, мистер?

– Хочешь верь, хочешь нет, – сказал моряк, – а я бегал здесь мальчишкой. Давно это было… – продолжал он. С

тех пор он побывал во многих местах, но родился здесь, в этом городке. Через несколько недель после того, как ему исполнилось тринадцать лет, он крупно поссорился с отцом, ночью вылез в окно, прибежал сюда в док и пробрался на судно.

Оба, Элмер и Люк, скрестив ноги, сидели возле моряка и увлечённо слушали рассказ про его приключения. Он плавал по разным морям, ходил по реке Святого Лаврентия, дважды тонул в Тихом океане, зимовал на Таити, бывал в Бангкоке, но милее всех вод на земном шаре ему была свежая вода великих озёр.

Может, он и привирал, но говорил он тихо, проникновенно, глаза у него сияли, а поэтому Люк ему верил. И когда воцарилось молчание, Люк вдруг заявил:

– Я бы тоже смог так поступить. Пробраться на судно ночью. Пройти по реке Святого Лаврентия и побывать в

Сиаме.

– И когда же ты собираешься сбежать из дома, сынок? – улыбнулся моряк.

– В одну из ближайших ночей. Я решу, когда именно.

– Ты? – захохотал Элмер. – Да не слушайте его, мистер! Он сроду не был на судне. Не умеет отличить нос от кормы. Он у нас ещё «зелёный».

– Я тоже когда-то был «зелёным», – сказал моряк таким тоном, что Люк испытал к нему благодарность. – Может, у этого парнишки как раз достанет отваги, – продолжал он, задумчиво поглядывая на Люка, который покраснел и сердито посмотрел на Элмера, унизившего его так жестоко.

– Я в себе не сомневаюсь, – воинственно заявил он, обращаясь к Элмеру.

Он и сам не мог понять, почему продолжает терпеть насмешки и оскорбления Элмера. И горько говорил себе:

«Я его презираю. Я, как и все другие ребята, не воспринимаю его слов всерьёз». Но поссориться в Элмером значило поссориться и с остальными, а на это у него не хватало духу. Ребята же постепенно привыкли к тому тону, который Элмер взял в обращении с ним. И раньше чувствуя себя неуверенно, Люк стал совсем нерешительным и был уже рад тому, что его не гонят прочь.

Он был городским мальчиком, а потому мечтал доказать, что не боится делать всё то, что делают они. Проходя мимо пакгаузов, они обычно останавливались помахать рукой уходящему поезду и фантазировали, как в один прекрасный день тоже увидят большие города. Порой один из мальчишек выкрикивал: «Кто готов ехать?» или

«Кто садится первым?», и ребята кидались к медленно двигающемуся товарному поезду и, хватаясь за ступеньки лестницы, ведущей на крышу вагона, один за другим влезали на площадку. Люк никогда не был в числе отставших.

Он бежал – сердце у него вырывалось из груди, земля уходила из-под ног, а нос был забит запахом гари, – крепко хватался за лестницу, и, повиснув на ней, звал за собой

Дэна, который мчался рядом с поездом, захлебываясь от лая. А когда поезд начинал набирать скорость, ребята один за другим спрыгивали на землю.

Однажды они собрались на Джонсоновском лесопильном складе, расположенном возле железнодорожных путей, где позади двухэтажного кирпичного здания была большая насыпь из опилок. По стене здания бежала на его плоскую кровлю пожарная лестница.

– Полезли на крышу! – крикнул Элмер, и все бросились вслед за ним к лестнице.

Сидя на краю крыши, они смотрели на кучу опилок, от которой их отделяло целых двадцать футов. А внизу, не сводя с них взгляда, сидел в ожидании колли.

– Кто будет прыгать? – спросил Элмер и, не дожидаясь ответа, крикнул: – Я первый! – Соскользнув с крыши прямо в кучу опилок, он скатился с неё и встал, стряхивая золотистую пыль со своих рыжих волос и торжествующе улыбаясь. – Кто следующий? – крикнул он.

Один за другим мальчики приготовились прыгать, и

Дэн встречал их внизу радостным лаем. Но уже второй мальчик не сразу решился на прыжок, а третий медлил ещё больше, потому что чем дольше они смотрели вниз, тем боязнее им становилось. Поэтому у Люка, которому предстояло прыгать последним, оказалось слишком много времени на раздумье. Элмер прыгнул легко и спокойно, ему некогда было раздумывать. И вот Люк один сидел на краю крыши и никак не мог решиться, а ребята снизу подзадоривали его.

– Давай, Люк! – кричали они.

– Что с тобой, Люк? Испугался?

– Сейчас прыгну. Чего спешить? Не подгоняйте меня.

– Ты что, собрался сидеть там весь день? Мы идём домой.

– А куда мне спешить? Захочу и буду сидеть.