Клятва мертвых теней (СИ)

Я не могла рассмотреть с такой высоты свой дом, но все вдруг показалось таким крошечным и незначительным. Винбрук становился меньше, пока я росла. В детстве улицы казались такими широкими, а количество прохожих необъятным. Но чем взрослее я становилась, тем крохотнее становился этот город. Родной, хоть я и не провела в нем всю жизнь.

— Я даже не хочу думать о том, как мы будем отсюда слезать, — заныла я, заглядывая вниз. — Я останусь здесь жить.

Аклис рассмеялась.

— А как же поездка на юг?

— Наплевать, я уже выполнила свою квоту приключений на тридцать лет вперед.

Грудная клетка Аклис сотряслась от еле слышного смеха. Похоже, она не знала, как воспринимать мои слова. Я вдруг разозлилась на саму себя за то, что так сильно испугалась этого подъема.

Вот она я, здесь, наверху. В целости и сохранности.

— Признайся честно, это твое первое рандеву на заброшенном аттракционе?

Улыбка Аклис померкла.

— Не первое. Ты же знаешь, какой у меня отец. У меня было много свободного времени.

— Хочешь сказать, ты залезала одна? — ахнула я.

Аклис кивнула, а я не должна была удивляться. Отец занимался ее воспитанием спустя рукава, а матери давно не стало.

Мы познакомились с ней возле полицейского участка три года назад. В тот день арестовали друга Аклис, а не ее саму. С горящими глазами она выбежала из отделения полиции и столкнулась со мной. Мой кофе расплескался по белоснежной школьной рубашке, и я очень громко выругалась. Аклис нашла это очень забавным, разозлив меня еще сильнее.

Я уже опаздывала в школу, и, учитывая время, которое заняло бы возвращение домой, чтобы переодеться, в кои-то веки решилась прогулять. Мой взгляд поймал ее смазанный макияж, помятую байкерскую куртку, разорванные колготки, и я пришла к выводу, что после бессонной ночи незнакомке кофе требовался гораздо больше, чем мне. Я вручила ей остатки в стакане. Тогда у нее уже были фиолетовые волосы, и Аклис показалась мне самой крутой девушкой в Винбруке.

Мы замолчали на несколько минут, наблюдая за огнями ночного города.

— Ах… Вздыхаю.

— Ты что, серьезно, сейчас произнесла вслух «вздыхаю»? — засмеялась Аклис.

Я залилась краской, гадая, почему с моего языка порой слетают совершенно глупые вещи. Я всего лишь хотела отразить неотразимую суть момента. Металл под задницей леденил меня, но язык почему-то оставался горячим. Я поспешила сменить тему:

— Ты всегда мечтала стать врачом?

— Да. Кровь и кишки всегда интересовали меня. Вот только в научных целях, а не в ужастиках, которые тайком от предков смотрели сверстники, — усмехнулась Аклис.

— Завидую. Я так и не решила, что буду дальше делать. Мне все кажется, что я вот-вот нащупаю свое призвание, что в моей голове сложится картинка. Вроде: «О да, теперь я понимаю, почему в детстве меня к этому тянуло». Но, по правде говоря, меня никогда ничего не интересовало настолько, чтобы я могла считать это своим любимым делом.

Подруга нахмурилась, судя по всему, обдумывая мои слова. Адреналин в крови уже опустился до нормального уровня, и алкоголь начал свою атаку на ослабленный организм. Узел на горле затягивался туже.

— Неужели тебя совсем ничего не интересует?

— Мне нравится рисовать, но я никогда не показала бы это миру. Никто не хочет видеть банальные натюрморты. Мне нравится читать, но я не разбираюсь в книгах достаточно, чтобы их критиковать. В школе я не преуспевала, но всегда сдавала все работы вовремя и на твердую четверку. Мама редко отпускала меня гулять, и в школе я так и не завела близких друзей.

И в моей жизни никогда не было травм с большой буквы Т.

— Поверь, в моей жизни тоже мало что определено. Я еще даже не решила каким именно врачом стану. Может, патологоанатомом, а, может, стоматологом, — пожала плечами она. — И хорошо, что ты в своей школе ни с кем не сдружилась, они психи какие-то.

Я горько хмыкнула, припоминая последние годы.

— И все же ты видишь направление, знаешь куда идти. Вот моя мама, например, всегда знала, что хочет помогать другим. Стала медсестрой, работает волонтером на кладбище… А я так хочу на свободу, но даже не знаю, что буду с ней делать.

— Мора, ты уникальная. Я знаю, ты найдешь то, что ищешь. И скоро, — вдруг сказала Аклис. — Мы еще так молоды, все впереди!

Я сплела с ней пальцы, благодаря мгновение за подругу и за надежду. Наши решения походили на нити, которые мы сплетаем между собой, как пальцы. Но я не могла избавиться от ощущения, что, ступив вперед слишком напористо или слишком неуверенно, можно рухнуть вниз и провалиться в пустоту.

Пора слезать с этого колеса-убийцы.

Путь вниз оказался гораздо легче, и вот уже скоро мы оказались в развалюхе и помчались обратно в город по пустым проселочным улицам. Я открыла окно с пассажирской стороны и высунула вперед лицо, позволяя прохладным струям воздуха ласкать кожу. Волосы танцевали с ветром под звуки электрогитары, что визжала из динамиков машины. Мне захотелось высунуть язык и подставить его свежему вихрю, словно счастливый пес.

— Итак, следующая остановка — Инферно! — услышала я сквозь гул ветра голос Аклис.

— Инферно? Что это за место?