Клятва на стали

– Лично я сомневаюсь, но как знать? – Она пожала плечами. – Я только хочу сказать, что у имперца могут возникнуть трудности с пересечением границы, не говоря о посещении Эль-Куаддиса. Но ты же умный мальчик, и я уверена, что ты справишься. Не делай ничего подозрительного, и все обойдется.

– Разумеется.

Во мне не было ничего подозрительного – ни в самом, ни в деяниях.

– И вот еще, Дрот. – Кристиана продолжила путь к выходу.

– Да?

– Будь любезен перед отъездом переслать деньги за окно и новый экземпляр «Чар дочери Первосвященника». Не хочу, чтобы это повисло на мне.

Я поделился моими соображениями на сей счет, пока сестра пересекала порог. Ответом стал звонкий смех, донесшийся из коридора.

Я наскоро прикинул, нет ли этой пьесы в собрании труппы Тобина и разрешат ли мне сделать копию. И не сочтет ли Балдезар переписку занятием ниже своего достоинства.

Позади меня деликатно кашлянули. Йосеф напоминал мне, что пора уходить, пока меня не вышвырнули.

Я покинул дом через черный ход. Само собой разумеется.

10

– Нет, – отрезал Джелем. – Категорически нет. Это невозможно.

– Да почему, черт возьми?

Мы сидели за столиком. Обдумывая мои слова, Джелем надолго приложился к латунному мундштуку шланга, соединенного с общим кальяном. Поначалу с нами сидело еще двое, но вскоре после моего прихода Джелем сказал им пару слов, и они пошли искать новое место. Остальные завсегдатаи внимали сказителю, который сидел в своем тесном алькове и для пущего эффекта то и дело ударял в пол латунным клинком.

Мы находились в уличном кафе в кордоне Раффа-Наир, джанийском районе Илдрекки. Помещение было наполнено серо-голубой дымкой, которая приглушала солнечный свет, вливавшийся через арочный фасад. Внутри стояло с десяток низких столиков, окруженных истертыми напольными подушками. Каждый был оборудован кальяном с тремя-пятью кишками без мундштуков. Посетители брали мундштук напрокат или приносили свой, как Джелем, и оплачивали дым по своему вкусу. Еще здесь был широчайший выбор вин, чая, кофе и сиканджубина, а также выпечки и блюд, которые ели руками и до которых были так охочи джанийцы на исходе ночи и на заре нового дня.

Джелем, в отличие от меня, выглядел свежим. Его полотняный бешмет и штаны были накрахмалены, на шерстяной безрукавке – ни пятнышка, щеки поверх бороды и горло чисто выбриты. Нет, это не означало, что он не бодрствовал всю ночь, однако судить об этом по виду не удавалось. Он воплощал джанийское самодовольство.

Что бесконечно бесило меня.

– В настоящее время возвращение в Джан для меня… неблагоразумный поступок, – молвил он наконец.

– Рискованный?

Джелем поднес ко рту мундштук.

– Смертельно опасный? – не унимался я.

Вода забулькала, и Джелем втянул дым. Мрачное выражение стерлось, но не вполне.

– Что-то между, – ответил он после паузы.

– Возможно, я сумею…

– Нет, ты вряд ли сумеешь, – перебил Джелем. – Но я ценю предложение. Это джанийские дела: политика, семья, магия – очень запутанные. Не думаю, чтобы ими обременился имперец, – не говоря о том, чтобы понять.

– Тем не менее, – настаивал я, – может быть, ты малость просветишь меня, раз уж я все равно там окажусь. – Я взял еще печенья. – Видишь ли, мне неохота накосячить и натворить бед похуже, будучи простым имперцем и не разбираясь в местных порядках.

Джелем фыркнул. Я знал его много лет. Для меня он всегда был джанийским Ртом, временным пропуском в Закур, сборщиком сведений и чертовски хорошим игроком. Иногда он бывал даже другом. Но все это время он ни разу не то что не открыл – не намекнул на причины, по которым жил среди исконных врагов своей родины. О да, конечно, слухи ползли – убийство, придворные интриги, тайная связь с наложницей деспота, – но все они плохо сочетались с хладнокровным, сметливым и наглым сукиным сыном, который сидел напротив меня и торговал своей магией и с имперцами, и с джанийцами. Его соотечественники тоже не собирались прояснять эту тему.

Поэтому его упоминание «политики, семьи и магии» явилось диссертацией в сравнении с тем, что мне было известно, а также причиной, по которой я поднажал.

Джелем выпустил краем рта клуб серого дыма.

– Похуже? – повторил он. – Нет, даже с твоими исключительными талантами я сомневаюсь, что ты отдавишь достаточно ног, чтобы сделать мне хуже. Куда ты нацелился в Деспотии?

– В Эль-Куаддис.

– Эль-Куаддис? – Он кашлянул. – Беру свои слова назад: ног наберется достаточно.

– Тем больше поводов тебе отправиться со мной и постараться, чтобы я не наступил.

Мне пригодился бы местный житель, а Рот уровня Джелема мог сыграть решающую роль, обернись дела скверно.

Джелем не клюнул.

– Почему Джан? – спросил он. – А главное, почему сейчас?

Я думал об этом, когда покинул сестру и выступил на ночную охоту в поисках Джелема, – о байках, которые мог наплести; о полуправде, которую мог обронить, и о вещах, о которых мог без потерь умолчать. После этого я решил, что для успеха перечисленного будет мало. Из множества людей в имперской столице, не считая сестры, Джелем знал о нас с Деганом больше, чем любая другая душа. Поэтому я просто ответил:

– Там Деган.