Клятва разрушения

Аллиссе нравилось в Империоне, но было сложно привыкнуть к стражам, следующим за ней. Сначала в Рассеке или с Натенеком она ощущала себя одиноко. Но она привыкла к уединению, независимости и свободе. Хоть она была рада оказаться дома с семьей, было сложно быть все время под наблюдением.

— Куда? — спросила она. — Хочешь сразиться? Выпить? Пройтись?

— Выпить.

Это удивило ее. Она не думала, что Савенек любил выпивать. Но она не стала спрашивать, а повела в одну из самых людных таверн, решив, что ему понравится атмосфера там. Это было одно из любимых мест Гревика. Когда Аллисса прошла внутрь, она вдохнула запах эля и похлебки. Знакомый вид мужчин, играющих в карты за столами, танцующих в стороне, и смех людей вызвал у нее слезы.

— Что такое? — спросил Савенек.

— Ничего. Закажи нам выпить. Я поищу стол, — она пошла среди толпы, пока не отыскала пустой столик. Она смахнула крошки рукавом, села и оглядела толпу. Тут не было знакомых лиц стражей или армии. Расслабившись, она отклонилась на стуле, вбирая атмосферу. Музыканты играли бодрую мелодию, около двух десятков людей танцевали.

— Вот, — Савенек опустил две кружки на стол, сел напротив нее. — Тут почти так же хорошо, как в таверне в Городе императора.

Она посмотрела на него.

— Почти?

Он сделал глоток эля.

— Тут нет запаха рыбаков. Без ужасного запаха рыбы это место не воспринимается как таверна, — он криво улыбнулся.

Аллисса невольно рассмеялась.

— Ты тоже не любишь запах рыбы?

— Ненавижу.

— И я. Меня тошнит от запаха, — она сделала глоток эля, отмечая еще одно их сходство. — Как все с Майрой? — когда они стали официально встречаться, Майра перестала делиться подробностями. А Аллисса хотела их.

Он застонал.

— Думаю, Неко ненавидит меня.

Это было не так. Иначе Неко никогда не позволил бы Савенеку ухаживать за Майрой.

— Неко умеет запугать, — к счастью, она выросла с ним и знала его причуды. — Он просто хочет убедиться, что твои намерения благородные.

— Я понимаю, что он хочет лучшего для своей дочери. Но казалось бы, — он понизил голос до шепота, — он должен был радоваться, что его дочь выйдет за принца.

Аллисса сжала чашку, обдумывая слова Савенека.

— Может, увидев, через что я прошла, он переживает больше о счастье дочери, чем о ее статусе.

Савенек провел руками по волосам, растрепал их.

— Не бей меня за такие слова, но я рад, что ты пережила все это. Иначе Рема и Дармик не одобрили бы мой брак с Майрой. Они настояли бы на политическом браке.

Аллиссе не нравилось это признавать, но он был прав. Не желая говорить о прошлом, она сменила тему:

— Почему ты не зовешь их матерью и отцом?

Он пожал плечами, сделал глоток из кружки. Он опустил кружку, посмотрел на танцующих.

— Они не растили меня, сложно воспринимать их как родителей.

— Но тебе комфортно с ними, — он будто всегда был в семье.

— Да, — он посмотрел на Аллиссу. — Но меня вырастил Натенек. Он — мой отец.

Она не могла представить, какой была бы ее жизнь, если бы ее растил кто-то другой. Она была уверена, что воспринимала бы все хуже Савенека.

— Прости за все.

— Это не твоя вина.

— Но мне стыдно, — и она была рада, что родители оставили ее. От этого чувство вины усиливалось.

Он сказал вместо ответа:

— Тут становится громко.

— Многие прибыли, — места для танцев почти не было, и все столы были заняты.

— Но хоть эль хороший, — едко сказал Савенек.

Эль был на вкус как грязные носки. Она сморщила нос.

Кто-то у двери привлек ее внимание. Кое-кто высокий, шире всех в комнате. Она моргнула.

— Да ладно, — тут был Кердан.

— А я-то думал, как скоро он придет, — пробормотал Савенек.

— Ты знал, что он не в замке?

— Я ощущал, как он преследовал нас. Наверное, из-за того, что он не знает толком город, он держался к нам ближе, чем делал бы обычно.

— Почему ты ничего не сказал? — она попросила бы Кердана присоединиться.

— Я не знал, решил ли он защищать тебя, шпионить или увидеться с тобой.

Кердан заметил Аллиссу и пошел в ее сторону. Он добрался до их стола, сел на пустой стул.

— Почему ты не в замке? — осведомился он.

— Мне нужен был перерыв, — сказала она.

— И мне, — признался он.

— Ты один? — или взял кого-то из своих?

— Я пришел сам. Решил, что рассекцу и одному сложно слиться. Будь нас больше, стало бы только сложнее.

— Умно, — буркнул Савенек, сделал еще глоток эля. — Я не оставлю сестру наедине с тобой.

— Я и не просил.

— Я пришла сюда отдохнуть, — сказала Аллисса. — Можете не спорить хоть одну ночь?

Кердан постучал пальцами по столу.

— Приятно видеть тебя в нормальной одежде, — сказал он ей.

— Это не нормально. Платья — нормально.

— А мне больше нравится это.

— Ты предпочитаешь меня в образе простолюдинки?

— Не так, — он приподнял бровь, вызывая радость у Аллиссы. — В образе бойца.

Савенек застонал.

— Не верится, что мне придется сидеть и слушать это.

— Уж прости, — сказал Кердан. — Аллисса, хочешь станцевать? Так твоему брату не придется нас слушать.

— Буду рада, — она встала и пошла за ним к танцующим. В последний раз она танцевала с ним в таверне в Рассеке.