Клятва рыцаря

В конце концов совсем юная девушка с длинными каштановыми косами вручила Герлин ее сына. Дочь повивальной бабки из Людевихсдорфа не была мистической особой и, несомненно, желала первенцу госпожи только всего самого хорошего. Для первого раза роды были достаточно легкие, хотя ребенок был не маленьким. Он размахивал ручками и ножками и пинался, когда женщины пеленали его, при этом крича так, словно его резали. Только когда Герлин приложила его к груди, он успокоился, и все еще нервничающий отец впервые увидел своего сына уже спящим.

– Почему он так кричал? Ему чего-то не хватало? – спросил он, восторгаясь крошечным человеческим созданием с красным личиком.

Теперь Дитрих действительно слышал его сердцебиение, а окончательно успокоился он, только когда на следующий день господин Соломон обследовал ребенка и объявил, что он полностью здоров.

– Это абсолютно здоровый, крепкий маленький мальчишка, госпожа Герлин! – радостно сообщил он и вручил изысканную цепочку юной матери и серебряную погремушку для ребенка – маленькое произведение искусства из земель мавров. – Он вырастет превосходным рыцарем. Только не позволяйте женщинам так крепко пеленать его. Он едва может дышать и уж точно не сможет даже пошевелить ногами. Неудивительно, что ему это не нравится.

Дитрих в честь рождения маленького Дитмара одарил всех своих подданных. В деревнях лилось рекой вино и пиво, в огромных кастрюлях готовилась каша и жарились быки на вертеле. Так крестьяне и ремесленники делили радость со своим графом и его женой. Только поздравления от Лютгарт прозвучали немного холодновато.

Уже в первый судный день после сбора урожая, когда Дитрих вершил правосудие в большом зале крепости – улаживал споры и выслушивал крестьян и рыцарей, явившихся поведать ему о своих заботах и бедах, – перед ним предстали двое молодых людей и попросили выслушать их.

– Господин, мы хотим попросить вас дать разрешение раскорчевать участок для создания новой общины… – Лоисл, который держал слово, худощавый, однако жилистый молодой человек с густыми светлыми волосами, сразу приступил к делу, – которую… которую мы… хотим назвать Дитмарсдорф в честь вашего сына!

Последние слова он произнес с гордостью, похоже, мужчины придумали этот ход, чтобы заручиться благосклонностью графа. Теперь они склонились не только перед Дитрихом, но и перед Герлин, которая присутствовала в этот день на суде.

Оба ответили на лесть снисходительным кивком. Обычно новым поселениям давали названия только после их основания, причем часто название было совсем неоригинальным, вроде Нойдорф.

– Нас пятнадцать мужчин из Лауэнштайна и окрестностей, – воодушевленно продолжал молодой человек. – Мы все родились в крестьянских семьях и умеем обрабатывать землю. Но все мы являемся младшими сыновьями, нам не достанется ничего в наследство, мы не можем создать свои семьи – и мы знаем много таких же девушек, которые по этой же причине остаются незамужними…

Дитрих улыбнулся просителям.

– Да, у моих крестьян большие семьи, – согласился он. – Господь благословил нас плодородной землей, чтобы в наших деревнях все были сытыми.

– Просто быть сытыми нам недостаточно! – заявил молодой человек. – Мы не хотим жить при дворах наших братьев как конюхи или прислуга, лучше мы заберемся подальше в лес и станем осваивать новую землю. Но для этого нам нужно ваше разрешение.

Дитрих кивнул.

– В какой части Франконского леса вы собираетесь корчевать деревья? – спросил он. – Я не могу позволить вытеснить табунщиков, да и охотничьи угодья…

Обитатели крепости в основном питались дичью, пойманной в близлежащих лесах, и среди светских обязанностей Дитриха было также приглашение осенью живущих по соседству благородных мужей и высокопоставленных священнослужителей на облавную охоту.

– Охотничьи угодья останутся нетронутыми, – заверил его юноша. – Мы собираемся не расширить деревню, а основать новую, если вы согласитесь покровительствовать нам. Мы приметили одну поляну в дне езды отсюда на восток, недалеко от дороги на Кронах. Это также сделает дорогу более безопасной – мы охотно будем предоставлять путешественникам ночлег. Будет несложно расчистить место для первого посева, мы сможем уже осенью поставить несколько времянок, а весной, после второго посева, построить дома. Тогда следующей осенью к нам уже смогут переселиться и женщины!

При основании новых поселений так и поступали, и однако же эти юноши очень спешили. Наверняка по крайней мере некоторые из них были окрылены любовью к деревенским девушкам.

Дитрих понимающе кивнул:

– Похоже, вы уже все продумали, и я полагаю, что могу удовлетворить вашу просьбу. Однако придите ко мне еще раз, завтра. Тогда мы обсудим детали, а также какие инструменты и животные вам понадобятся. Я охотно помогу вам, да и сейчас, после сбора урожая, лошади и повозки свободны…

– Не начнутся ли у тебя неприятности из-за конфликта с епископом Бамберга? Не будут ли нарушены границы его епископства? – спросила Герлин на следующий день.