Клятва у знамени

А потом Киквидзе самолично провел с пленными беседу, разъясняя им политику Советской власти и убеждая вступить в Рабоче-Крестьянскую Красную Армию. Казаки слушали сначала недоверчиво и угрюмо. Уж очень много предубеждения против большевиков и Советов было вбито офицерами в их чубатые головы. Столетиями приучали их беспрекословно служить самодержавию, а тут такие слова.

— Против кого вы идете, станичники? — спрашивал их Василий Исидорович. — Против трудового народа России? Против рабочих и крестьян?

Казаки переминались, то согласно кивали чубами, то с сомнением крякали. Кто-то наконец осторожно произнес:

— Вроде ты и прав, командир, да боязно…

Тут уж Киквидзе распалился:

— А мне не боязно было к вам ехать? Я ведь знаю, что господа офицеры с нами делают. А вас хоть пальцем кто тронул?!

Киквидзе попал в самую точку. Казакам было хорошо известно, какая участь ожидала пленных советских бойцов.

Почти все станичники решились вступить в Красную Армию. Из них был сформирован эскадрон, которым командовал все тот же рыжеусый казак Ветров. Эскадрон честно служил Советской власти, отличился не в одном бою.

Много лет спустя Еремин встретил Ветрова на ростовской улице. Распили по случаю неожиданного свидания бутылку пенистого цимлянского, поговорили о жизни, вспомнили былое.

— Слушай, — спросил Еремин при расставании, — какого черта вы не порубали нас тогда, как капусту?

Добродушно улыбаясь, Ветров расправил усы, теперь уже не рыжие, а седые:

— А я и сам не знаю. Когда уже ехали за вами, обезоруженные, опомнились, стыдно стало. Трусом я никогда не был, за германскую три Георгия имел… Потом всю ночь думал, что, видно, сильна красная правда… А что касаемо «черта», — рассмеялся он, — то белоказаки между собой Киквидзе только так и называли.

Пять долгих месяцев держала активную оборону дивизия Киквидзе. Случалось, прогибали ее неимоверными усилиями белые войска, но, сжавшись, словно рессора под тяжестью, она каждый раз отбрасывала противника назад. Начдив нашел свою тактику — внезапными ударами он предвосхищал атаки противника на самых опасных направлениях и быстро отводил свои войска из-под ответного удара. Он понимал, что равномерным распределением сил такого огромного для дивизии рубежа не удержать. Поэтому какая-то часть его войск всегда в движении, какие-то полки, батальоны, эскадроны, «Тигр», «Лейтенант Шмидт» и другие броневики непрерывно перебрасываются туда, где Киквидзе или ждет вражеского наступления, или намеревается ударить сам.

Он знает особенности своих частей, индивидуальные черты характера командиров и умело учитывает их в решениях. Скажем, титовцы — среди них мало опытных солдат, но зато они, воюющие в своих родных местах, необычайно яростны в обороне. Бойцы Рабоче-Крестьянского полка — в основном ветераны еще германской войны. Они отлично владеют военным делом, в бою находчивы и сноровисты, их штыковой удар страшен и всесокрушим. Этот полк Киквидзе приберегает для наступательных действий.

…А за железной завесой редких еще советских дивизий, сдерживающих яростный натиск белогвардейских войск и иностранных захватчиков на востоке и западе, юге и севере, титаническими усилиями партии и народа создавалась регулярная Красная Армия. 2 сентября 1918 года были учреждены Революционный военный совет республики как коллективный орган управления Красной Армией и флотом и должность подчиненного РВС главнокомандующего всеми вооруженными силами.

Одна из первых телеграмм нового главкома И. И. Вацетиса — от 13 сентября 1918 года — прямо касалась соединения В. Киквидзе, его заслуг в сражениях за Царицын: «Передайте начальнику дивизии Киквидзе и частям его дивизии. Революционный военсовет Республики от лица всей страны благодарит их за лихие действия и верит, что доблестные войска этой дивизии сокрушат наглого врага и создадут боевую славу своим революционным знаменам».

11 сентября приказом РВС республики был образован Южный фронт, объединивший советские войска на брянском, курском, воронежском, поворинском, балашово-камышинском участках, части Северо-Кавказского военного округа и Астраханской группы. В октябре войска Южного фронта были сведены в пять армий: 8, 9, 10, 11 и 12-ю. Дивизия В. Киквидзе, получившая по новой единой нумерации наименование 16-й стрелковой, вошла в состав 9-й армии, сформированной из частей поворинского и балашовского направлений. Командармом-9 был назначен Александр Егоров — будущий Маршал Советского Союза.

Несмотря на потери в боях, 16-я стрелковая дивизия непрестанно росла как за счет пополнений, прибывающих из армии, так и за счет местного населения.

При отходе на Елань дивизии встретился отряд Куропаткина, созданный из бедных казаков и крестьян одной из станиц. Его объединили с другим отрядом, примерно тогда же примкнувшим к киквидзевцам — Коннолетучим имени Степана Разина, тоже из красных казаков. В результате возникла новая воинская часть — 3-й казачий революционный полк.

На базе партизанского отряда крестьян деревень Семеновки, Мачехи и Тростянки был сформирован еще один пехотный полк — Преображенский.