Клятва верности

– Да помолчи ты! – раздраженно приказал Слейд. – Никто не собирался тебя убивать. – Рыдания тотчас прекратились, сменившись шмыганьем. – Значит, ты всерьез полагала, что я могу убить беззащитную девчонку? Да, порой я бываю груб и прямолинеен, а после твоего признания хотел придушить Оливию голыми руками, но это совсем не значит, что я действительно придушил бы ее! А, поднявшись на третий этаж, я вообще растерял остатки гнева и обрел возможность рассуждать трезво. – Слейд с издевкой кивнул на пистолет в руке Ханны. – Вижу, с тобой того же не произошло.

Ханна смутилась. Ей стало стыдно, что она не доверяла Слейду. Разве он не доказал своими поступками, что способен на великодушие и щедрость? Как она могла уверить себя в том, что он поступит с Оливией беспощадно, словно перед ним Сайрус или Пейшенс Уилтон-Хьюмс? Тем более прежде чем не попытается для начала разобраться в ситуации? Какая чудовищная, нелепая ошибка с ее стороны!

Ну вот, теперь Слейд смотрит на нее с обидой и неприязнью. И что ей сделать, чтобы исправить свой промах?

Оливия икнула. В тишине звук прозвучал так громко, что все повернулись к ней. Горничная смутилась и шмыгнула носом.

– Что скажешь, Дадли? – спросил Слейд.

– Да все, что угодно, лишь бы твоя жена меня не пристрелила, – покосился здоровяк на Ханну.

– Она целится лишь в тех, кто встает на мою сторону, – пояснил Слейд, и Ханна покраснела от стыда.

– Тогда я перехожу на сторону твоих врагов, – закивал головой Дадли. – Кого из врагов посоветуешь?

– Хотя бы мою жену, – процедил Слейд и бросил на Ханну взгляд, который напоминал холодный прицел пистолета. – Как видишь, она готова убить меня без суда и следствия.

– Нет, мисс, не убивайте мистера Гаррета! – вдруг воскликнула Оливия, подскакивая на кровати. – Мистер Уилтон-Хьюмс ужасно со мной обошелся. Он угрожал мне расправой с моей матерью и с Колет, моей дочерью! А ваш муж обещал мне поддержку и защиту. Умоляю, не убивайте его! Он хороший и благородный человек!

Ханна с изумлением смотрела на горничную. Она издала вздох облегчения от мысли, что Оливию соблазнили вовсе не деньгами. И только потом сообразила, кто такая Колет.

– Так у тебя есть дочь? – спросила она.

Горничная поникла и уныло кивнула. Ханна торопливо убрала пистолет в карман и присела на краешек кровати Оливии.

– Но ведь ты такая молоденькая. Ты сама еще ребенок!

– В прошлом месяце мне исполнилось шестнадцать, – пробормотала Оливия и подняла на Ханну умоляющие глаза. – Не дайте им причинить вред моей малышке!

– Разумеется, милая, разумеется. О, проклятые родственнички! – Ханна сжала кулаки, затем порывисто обняла Оливию. – А как получилось, что ты стала матерью в таком юном возрасте?

Подбородок горничной задрожал, на ресницах вновь повисли слезы.

– Отец Колет был моряк. Его звали Джек. Я думала, он любит меня и готов на мне жениться. Мисс, он говорил такие слова! – Слезы заструились по щекам. – Когда он узнал, что я беременна, он тотчас охладел ко мне. Оказалось, что Джек давно женат, а я совсем ему не нужна. Он ушел в море, и больше я его не видела.

– Так ты растишь Колет одна? Только ты и твоя мать?

– Мой отец умер много лет назад, а других родных у меня не осталось. А у несчастной матери уже давно болят ноги, и она еле ходит.

– Еле ходит? Но как же она справляется с ребенком, пока тебя нет? – ужаснулась Ханна.

– Ей тяжело, – призналась Оливия. – Я постоянно беспокоюсь. Мне кажется, что однажды может случиться непоправимое, а меня не будет рядом.

Ханна потрясенно посмотрела на Слейда. Тот окинул ее и Оливию мрачным взглядом и отвернулся, упрямо выпятив подбородок. Однако Ханна, возмущенная несправедливостью судьбы, не смутилась.

– Слейд! – попыталась она привлечь внимание мужа. – Что нам делать с такими ужасными людьми?

– Я сам все решу, – небрежно бросил Слейд, не оборачиваясь.

От его тона Ханне стало тоскливо. Он словно удалялся от нее с каждой минутой, и его отношение к ней казалось страшной несправедливостью.

Господи, ну почему она не доверяла ему? Она заслужила его холодность! Какой нелепый просчет!

– Сколько твоей дочери? – спросила она Оливию.

– Девять месяцев, мисс.

– Уже девять? – Ханна вытаращилась сначала на горничную, затем на мужчин. – Да вы хотя бы представляете, как рано она забеременела?

Слейд молча покачал головой. Дадли же, казалось, всерьез призадумался над вопросом.

– Ну-ка, подсчитаем, – пробормотал он. – Девять месяцев от рождения да еще девять в чреве матери… э-э… получается восемнадцать, то бишь полтора года. – Он почесал рыжую голову. – Выходит, малышка забеременела…

– Эй! – оборвал его расчеты Слейд и отвесил другу оплеуху. – Тебя не просили подсчитывать! Что ты копаешься в числах?

Дадли насупился и замолчал, обиженно взглянув на Слейда, а затем на Ханну.

– Вычислять не требовалось? – спросил он. – Ну, тогда прошу извинить мою бестактность. – Великан чуть заметно поклонился Оливии, затем нагнулся к уху Слейда и громко зашептал: – Она забеременела в четырнадцать с половиной. И возможно, до того уже была не… э…

Оливия ахнула и опустила глаза. Слейд отвесил Дадли очередную оплеуху.