Клятва верности Книга 2 (СИ)

— Лет сорок, но это с натяжкой. Думаю, с её аппетитами лет двадцать точно протянет. Ей бы гимнастикой начать заниматься, а то берёт много, а отдаёт мало, поэтому грязная энергия накапливается. Секс, конечно, полезен в её возрасте, но сердце тоже пожалеть стоит. А гимнастика выводит осадок плавно и естественно.

Девушка улыбнулась и, привалившись к плечу Дантэна, тихо спросила:

— А мне ты покажешь, как делать гимнастику?

Ход покачал головой.

— Сейчас мне хочется использовать метод твоей бабули, Сима, — ласково погладил девушку по ягодице Сильнейший. — Я думаю, может, пока она спит, немного прогуляемся? Посмотрим гостиницу в пригороде, а то Мара Захаровна не в том возрасте, чтобы ловить наши флюиды. Вон как укатала своего отставного, что сама еле ходит. И сбежала, наверное, чтобы не ухаживать за ним.

Серафима перестала хихикать, обернулась на окно, даже встала и подошла, чтобы взглянуть на балкон соседа.

— А он там не умер? — тихо спросила девушка.

— Что-то у тебя сегодня всё умирать должны, — развеселился Дантэн. — Хочешь, можем сходить и проверить его.

— Да нет. Я тебе верю, — тут же успокоилась Фима, понимая, что и вправду думать о смерти в такой прекрасный день странно.

— Я пойду переоденусь.

Обернувшись в кругу сильных и надёжных рук, девушка подняла свой взор на лицо атландийца. Смоляные кудри прятали хитрые глаза Дантэна, а его лукавая улыбка освещала озорством обычно хмурый лик Сильнейшего. Сейчас он был больше похож на обычного парня, молодого, раскованного.

— Надень красное платье и пальто, возьми сменное бельё. Я хочу украсть тебя на несколько дней.

— Но у меня работа.

Атландиец кивнул, а девушка смутилась ещё больше, так как хотела быть украденной хоть на всю оставшуюся жизнь.

— И я обещала помочь.

— Обещала.

— А может, не помогать? — с затаённой надеждой сипло спросила у Дантэна, но тот, всё так же безмятежно улыбаясь, ответил:

— Может.

— А ты как считаешь? — попыталась узнать его мнение Фима, правда, жутко стесняясь своей слабости.

— Что ты сама должна решить.

— Я хочу лететь с тобой.

— Лети, — кивнул Ход, склоняясь над девушкой всё ниже.

Поцелуй был, как и раньше, лишён целомудрия. Дантэн брал, сминал губы Симы, клеймя их, заявляя права. И она тонула в захватившем её водовороте, словно растворялась, теряя нить с реальностью. Держалась за плечи Дантэна, отвечала на поцелуй со всей искренностью, чтобы атландиец понял, как он нужен ей, что она уже не мыслит жизни без него.

— Что он мне в вино подсыпал? Чего меня так плющит? — бормотание бабули выдернуло Серафиму из мира грёз и максимального наслаждения. Девушка замерла, удивлённо поймала полный веселья взгляд Хода.

— А вы чего тут жмётесь? Я так понимаю, что покорение Эвереста прошло успешно, так идите к себе и закрепите результат, раз чай попили уже, — Мара Захаровна была несколько на взводе. Её нестерпимо манило вернуться к рыжему Елизару, чтобы вновь ощутить его сильные руки на своей талии, окунуться в его мускусный запах, потереться носом о его шею.

— Хотя нет, — резко передумала баба Мара, глядя на так и замерших у окна ребят. — Я же всё слышать буду, стенки-то тонкие, а у меня и так одни глупости в голове, да фантазия богатая. Идите в ванную комнату, там не слышно, — пробормотала бабуля и, прихватив кувшин с водой и стакан, удалилась в спальню.

— Давай, Сима, одевайся. Всё же мы слишком влияем на бабулю. Надо дать ей отдохнуть, — заговорщицки шепнул Дантэн, а Сима подозрительно прищурилась, затем бросила взгляд из-за его плеча на бабушку, которая скрылась за дверью своей комнаты.

— Мы на неё влияем? — переспросила девушка, так как не улавливала связи.

— Да, и не только на неё. Думаю, у вас во всём доме будет бум рождаемости после сегодняшней ночи.

Серафима забеспокоилась, вцепилась в Хода, как тогда, в общественной библиотеке на Урнасе, неосознанно, рефлекторно, словно боялась упустить что-то важное.

— А при чём тут мы? Я не понимаю.

— Ты права, при чём тут мы, — согласился с ней Дантэн, признавая, что слишком увлёкся игрой в слияние. — Я, Сима, это я влияю на твою бабулю и всех соседей. Просто щит снял, не подумал, что дом жилой. Нужно срочно найти более уединённое место.

Фима, распахнув глаза в изумлении, слушала атландийца. Картинка нехотя складывалась и пугала. Уединённым был и дом у океана. Рядом ни одной жилой постройки. Ход жил отшельником. Если подумать, то теперь девушка поняла почему. Он влияет на окружающих!

— А ты и на меня…

Сильнейший тоже перестал улыбаться. Он чувствовал попытки Симы закрыться, разорвать связь. Это было ожидаемо, и он, казалось бы, был готов к этому, но отчего же вдруг заболело сердце.

— Я спрашивал у тебя, ты сказала, что тебе не тяжело. Ты видела, что наше биополе общее. Неужели не догадалась, что это значит?

— Я думала, ты о другом спросил, — возмутилась Сима. Её хаос вновь ожил, оплёл атландийца, а тот перевёл дыхание. Слишком рано было разлучаться. Ему требовалось больше времени. — И я же спрашивала — это нормально или нет, что поле с тобой одно, ты сказал что да. А оказалось наоборот.

Ход обхватил ладонями лицо Серафимы и тихо прошептал: