Клятва золотого дракона

Тот вдруг прекратил пятиться, вцепился в землю когтями, замотал головой и рывком подался вперед, отчего коты вмиг потеряли запал и даже чуть пригнули спины.

Это просто машины, просто машины, ты ведь придумал, как можешь с ними совладать, когда еще тебе удастся испробовать этот способ? Давай, спой им, дракон! Попробуй воодушевить их на что-нибудь хорошее, ты же можешь понять машину, как понимаешь существ из плоти и крови! Она сделана из металла и обсидиана, добытых в горах, в неё вдохнул жизнь гном, в ней нет ничего, чуждого тебе…

Я не могу достучаться до машины и ощущаю только ужас. Я не могу понимать того, кто навевает на меня жуть, у меня дрожат крылья и пропадает голос, я не могу поделиться с машиной частью своей силы, своего воодушевления, потому что не испытываю воодушевления, не чувствую себя сильным, я хочу бежать, бежать, бежать!

– Вид: служебная; тип: буровая; управление: смешанное, преднастроенно-рычажное, – сквозь зубы выплевывал Палбр, дергая эти самые рычаги, и гусеничный пук инструментов беспрекословно покатился обратно в сарай.

Ходовайка наконец допекла стражую змею, и та успела дважды ударить головой наглую мелочь, пока мелочь не свернулась в мячик и не принялась кататься вокруг змеи. Эблон меж тем достал-таки молот и раскрошил в кочергу ту лопату, которой махал на него хозяин башни, после чего поставил молот наземь и ринулся в кулачный бой – ибо нет доблести в том, чтобы добить оружием обезоруженного противника.

Одна из кошек решилась на короткий прыжок и приземлилась прямо перед драконом, зашипела на него, задрав голову. Илидор, раздосадованный своим страхом, так глупо сорвавшимся прекрасным планом и общей своей бесполезностью, в ответ тоже зашипел и без затей отвесил кошке оплеуху. Боль от удара по металлической морде была такая, что лапу прострелило до плеча, и тут на него бросилась вторая кошка, мощным ударом в то же плечо сбила дракона с ног. Палбр заорал плохое, хозяин башни тоже заорал, но без слов, а Илидор, рухнув на бок, попытался что-нибудь напеть и едва не расхохотался навзрыд от невыносимого накала безумия всего происходящего.

И тут вдруг кошки отстали от него, а змея перестала кидаться на ходовайку. Все три машины обернулись к хрипящему хозяину башни, которого Эблон повалил наземь и охаживал кулаками. Машины на миг будто сломались, а потом снова починились и бросились уже на Пылюгу.

Ходовайка разложилась и прыгнула на спину змее, Палбр схватил за хвост ближайшую кошку, Илидор бросился грудью на вторую, подмял её под себя. Кошка билась как бешеная, и острота её когтей оказалась суровым испытанием даже для прочной драконьей чешуи, парой особо удачных ударов она располосовала ему бедро и плечо. У Илидора окончательно пошла кругом голова, и он просто потащил тяжеленную кошку обратно к сараю, по дороге командно на неё прикрикивая и даже не заметив, как вернулся голос, а машина стала терять воинственность. Вслед за ней присмирела и вторая кошка, а змея, вырвавшись от ходовайки, напала на Эблона, но тот успел заметить её приближение, скатился с тела своего слабо дрыгающегося соперника, отвесил змее несколько пинков, получил в ответ пару мощных ударов в плечо и в живот, схватил молот и переломил машине спину. Зрелище было страшное и мерзкое: живая голова и часть тела, уходящие в землю, рассыпающиеся разбитыми пластинами, а с другой стороны – тоже разбитые пластины, собирающиеся в вяло подрагивающий хвост.

– Повезло, – Палбр отер пот со лба, – повезло нам, что в машинах лавы всего остатки, квёлые они, видишь. И его вожаком не считают. А то бы…

Илидор не слушал. Илидор ходил туда-сюда вдоль сарая и напевал. Бессловесная песня немного успокаивала, напоминала про красоту лавопадов или нечто подобное. Избитый Эблоном гном, наверное, очень это сейчас оценил.

Пылюга как раз встал над ним, уперев руки в бока и спросил:

– Ну и как это понимать, Зуг? С какой поры один прихожанин Храма бросается на другого с лопатой? Не говори, что не узнал меня, кочергу тебе под ребро!