Клятвоотступник

– Все то, что я тебе сказал раньше, капитан, ты должен к своему сведению принять… И еще запомни, это самое главное… Я, и только я, в этой части для всех начальник… Любое посещение немцев, в том числе и твоей женушки, должно происходить только с моего ведома…

Запас энергии и желание работать в подразделении после вынужденного визита к командиру части у некогда добросовестного офицера стал постепенно угасать. Это видела и Татьяна, от этого она довольно часто тайком от мужа плакала. В те короткие часы, когда молодые люди совместно проводили время, они раскладывали по «полочкам» заслуги и промахи Александра. К числу неудачников никто из них себя не относил. Супруги, исходя из увиденного и услышанного в этой части и в Забайкалье, все чаще и чаще приходили к далеко неутешительному выводу: выходцам из рабоче-крестьянских семей генералами не быть. К этому выводу они еще раз пришли после строевого смотра мотострелкового полка…

В этот день с самого утра зарядила жара. Слюньков вывел полк очень рано, дабы проверить готовность своих «китайцев». Затем ждали дивизионное начальство. Солнце стояло уже в зените, когда командир соединения со своей свитой приехал в военный городок. На этот раз капитан Макаров к строевому смотру готовил своих подчиненных особенно тщательно. Было все «намази» и у самого офицера: парадная форма и даже прическа. Он попросил ротного брадобрея сделать очень короткую прическу, дабы не попасть в немилость дивизионным начальникам. На семейном совете было решено, что Александру пришло время спросить у командира дивизии о своей военной перспективе. Оснований для этого предостаточно. Три года рота носит звание отличного подразделения, из нее за это время ушло на повышение пять взводных командиров. Да и сам капитан Макаров был еще в почете и наслуху… В расположении роты год назад были немецкие гости из самого Берлина. К офицеру мощного телосложения подошел один из немцев и на чистом русском языке сказал:

– Хорошо служите, товарищ советский офицер…

Эти слова вызвали улыбки у всех членов многочисленной свиты. Командир части пожал руку опытному офицеру и крепко обнял. После этого у Макарова и у его жены в очередной раз появилась очередная надежда на следующую ступень военной карьеры…

Командир дивизии в сопровождении командира части как-то незаметно подошел к Макарову, который стоял на плацу на «своей» линии. Яркое солнце, как казалось ротному, способствовало настроению обеим начальникам. Молодой генерал довольно низкого роста, увидев перед собою статного великана, весело произнес:

– Слюньков, гляди-ка, какие у нас орлы в пехоте служат… Даже и не думал о том, что такой офицер-красавец может быть в моем подчинении…

После этого он заразительно рассмеялся, расцвел в обворожительной улыбке и командир части. Он, словна лиса, пригнулся перед старшим командиром и вкрадичво произнесс:

– Гвардии капитан Макаров очень грамотный и толковый офицер. Его подразделение носит три года звание отличной роты…

Майор после этих слов опять широко улыбнулся, оскалив при этом два ряда кривых зубов. Капитан, чувствуя приподнятое настроение старших начальников, решил задать вопрос, над которым он вместе со своей боевой подругой думал чуть больше года:

– Товарищ гвардии генерал-майор, разрешите задать вопрос? – очень серьезно отчеканил офицер.

Услышав громовой голос капитана, генерал с удивлением посмотрел на статного мужчину и тихо произнес:

– Без проблем, капитан… Я слушаю…

Макаров после доклада командиров взводов о том, что оружие и личный состав в порядке, почти бегом рванулся домой. Он прекрасно знал, что его Татьяна с нетерпением ждет содержание ответа от командира дивизии, которому ее муж задал вопрос. У женщины сразу же стало неспокойно на душе, когда она увидела через окно кухни суровое и очень серьезное лицо своего любимого человека. В своих тревожных предчувствиях молодая женщина не ошиблась, как только ее муж открыл дверь. Александр, не снимая парадной формы, быстро прошел в комнату и сразу же опустился на диван. Он молчал и смотрел куда-то в потолок, вскоре на диван присела и хозяйка. Офицер и его боевая подруга сидели рядом друг с другом и молчали. Каждый думал в отдельности, но думал об общем, о том, что уже несколько лет не давало им спокойно жить. Это общее сейчас их очень страшило.

Бесперспективность в службе угнетала не только Макарова, она угнетала и его жену. Татьяна, уже достаточно вкусив с мужем прелестей армейской жизни, понимала то, что ее Санька вот-вот может надломиться и скатиться вниз. На практике для него это означало пьянство и невыход на службу. Такой своеобразный «протест» против армейских устоев она наблюдала со стороны некоторых молодых офицеров, которые буквально вчера были перспективными и командовали отличными подразделениями, а сегодня становились настоящими изгоями доблестных вооруженных сил. Многие «задвинутые» офицеры старшего возраста смирились со своей участью и ждали пенсии…