Клятвоотступник

В немецкую деревню за «уловом» беглецы зашли незаметно, да и замечать их было некому. Селение, насчитывающее около десятка домов, было безлюдным. Кузнецов на пути следования одну деревню обошел стороной, она находилась в двух десятках метров от автомобильной дороги. Эта же, как ему казалось, была Богом забытая. Он решил действовать по-военному. Перед тем, как войти в деревню, он обошел ее два раза по периметру. Ничего подозрительного не было, не было здесь и магазинов. Самым привлекательным для налетчиков стала парикмахерская. Она располагалась на первом этаже деревянного здания, которое находилось прямо на опушке леса. Большие витрины с изображением женщин и мужчин с красивыми прическами были видны издалека. Красочная реклама невольно вызвала улыбку у Александра, он почти два года не брился и не стригся. Посетить парикмахерскую бородач намеревался не по причине своей будущей прически, ему нужны были деньги. Он осторожно подошел к дому и почти на цыпочках приблизился к стеклянной двери парикмахерской. Внутри никого не было, два небольших кресла были пустыми. И это прибавило смелости налетчику…

Семидесятилетний парикмахер Отто Гюнтер в этот день с утра почти бездействовал. Желания поработать у старика было хоть отбавляй, да только клиентов не было. Причиной, скорее всего, были «кусучие» цены. Да и район у них стал безлюдный, хотя при социализме всем работы хватало. Сейчас времена наступили другие. Многие жители деревни Цуффенхаусен, оставшись без работы, ринулись в город. Кое-кто перебрался на запад страны к своим родственникам, надеясь на то, что в демократической части с голоду не дадут сдохнуть. Перебрался туда и Алекс, сын старого Гюнтера. Пятидесятилетний мужчина жил в квартире сожительницы, она работает в доме для престарелых. Зарплата у нее не ахти большая. Отец только вчера звонил сыну, знал бы лучше не звонил. Тот уж больно жаловался, что его здесь явно никто не ждал с дипломом учителя русского языка. Все русское не в почете не только на западе, но и здесь, на бывших социалистических землях…

Старый Гюнтер без малого полвека прожил при коммунистах, разное в жизни было. Видел и русских, до лобзания не доходило, до выпивки тоже. Тогда о них очень много писали и говорили. И сейчас не меньше, даже больше, когда те покидают страну. Некоторые из немцев очень долго ждали ухода русских. Например, его сосед по улице, узнав о том, что «Советы» уходят, еще сильнее приноровился к пиву. Бывший егерь страшно не любил «красных» и не потому, что его отец погиб под Сталинградом. Сыну солдата вермахта надоели проделки солдат и офицеров ГСВГ, которые частенько охотились за дичью с автоматами, ездили даже на танках. Желание наказать русских у егеря возникало, возникало довольно часто. Однако он почему-то терял дар речи, когда видел перед собою воинов-интернационалистов.

При встрече егерь Майер что-то бубнил себе под нос по-немецки, стараясь внушить нарушителям, что нельзя так безжалостно уничтожать природу. Однако все заканчивалось полюбовно. Егерь и охотники улыбались, затем протягивали друг другу руки. Военные, как правило, мужчину в специальной форме одежды не хотели замечать. Лишь единицы из них приветствовали его. Были и те, кто вообще не «замечал» лесника и давал «копоти». От мощного рева танкового двигателя блюститель природы невольно шарахался в сторону, дабы не попасть под гусеницы. Егерь не скрывал страха перед русскими даже перед своей женой. Он довольно часто ночью просыпался и до самого утра рассказывал своей половинке о том, как его во сне ловили русские. Урзула слушала мужа и молила Бога, чтобы ее суженый мог спокойно доработать до пенсии.

В последнее время фрау Майер уже без содроганий слушает всевозможные «байки» молодого пенсионера. Раз в два месяца к ним присоединяется цирюльник Отто, к которому они ходят стричься. Парикмахер и сам не против лишний раз перекреститься, дабы скорее русские ушли. Двадцать лет назад он жил в деревне, потом переехал сюда. Неподалеку от прежнего места жительства был русский полигон, где днем и ночью раздавался скрежет танков и грохот пушек. Близлежащие деревни нередко страдали от нашествия солдат, которые чистили сады и дачи. Во время марша один из танков заехал в соседский сад, престарелая хозяйка от страха чуть было коньки не отбросила…